– Вот вам по гинее на брата, чтобы отпраздновать наше бракосочетание, – сообщил Алекс Скруби и его верным конюхам, когда он с молодой женой, Маркусом, мистером Уоррендером и Антигоной вышли из ландо. – И еще по одной, чтобы вы держали язык за зубами о причине своего веселья по меньшей мере до того дня, когда мы все это повторим уже при дневном свете.
Скруби широко улыбнулся и пожелал графу приятного времяпровождения в столь прекрасное утро. И, вернувшись в свою «нору» на конюшенном дворе, он окатывал ледяным взглядом всякого, кто смел спрашивать, куда это он ездил чуть ли не посреди ночи.
– И что теперь, милорд? – с нарочитой невинностью поинтересовалась Персефона, когда они пробрались назад в дом и, держась за руки, поднялись на второй этаж.
– Тихо! – шикнул тот и затащил ее в ближайшую пустую комнату.
По лестнице быстро спускалась к завтраку сонная горничная, воспользовавшаяся, пока никто не видит, хозяйской лестницей.
– И что дальше? – вновь прошептала Персефона.
– Поскольку мы заплатили пенни, можно отведать и булочку, – пробормотал Алекс на ухо жене.
По спине Персефоны прокатилась сладостная волна дрожи: они ведь уже женаты и теперь могут законно погрузиться в пучину страсти. Сколько же недель она мечтала заполучить его в свою постель и познать его таинство магии!
Молодая жена выжидающе смотрела на Алекса, изумляясь его выдержке. Как у него хватает сил не затащить ее прямо сейчас в укромный угол, чтобы заняться с ней любовью? Но ее любимый обладал потрясающей силой воли. Неужели можно было сомневаться, что он захочет превратить эту ночь в чудо, которое запомнится им обоим на всю жизнь? Совершенно нет, решила она, и ее счастливая улыбка буквально заворожила его доверчивостью и сиянием. Он даже моргнул, словно она ослепила его пуще поднимающегося за окнами солнца. Персефоне хотелось закружиться с ним в танце в этой сверкающей теплоте, но она не могла отвлекаться от восхитительного обещания столь долгожданной любви.
– Я не могу допустить, чтобы тебя поймали на обратном пути в твою комнату, и для меня будет чистым удовольствием прийти к тебе, моя любовь, – хриплым шепотом произнес он, словно едва-едва сдерживался.
Персефона подумала и захотела рискнуть, лишь бы этим прекрасным ранним утром оказаться в постели со своим мужем. Она соблазнительно улыбнулась в знак согласия и потащила его прочь из комнаты. Крадучись провела по спящему дому, сжимая руку так крепко, что их не могло бы разлучить даже землетрясение. Теперь была ее очередь шикать и показывать на скрипящие половицы. И вот наконец они, никого не потревожив, оказались у двери ее спальни. Как же он сможет отсюда выбраться, чтобы никто не узнал о том, что он здесь побывал? Но об этом она подумает позже. Сейчас единственное, что имело значение, – это замужняя жизнь графини Калверкоум в объятиях ее мужа.