Дженни перехватила его взгляд и усмехнулась.
— Эй, что за скверные мысли бродят у тебя в голове?
— Я подумал, что ты самая красивая девушка, которую мне приходилось видеть за последнее время.
Она фыркнула.
— Хорошенький комплимент, учитывая то, где ты это время провел.
— Ты читаешь мои мысли?
Она пожала плечами.
— Я сейчас смотрела по телевизору выпуск новостей. И знаешь что — оказывается, у тебя есть конкурент! Сегодня вечером недалеко от Джубили Парк убили женщину.
— Вот как? Очередная выходка Дождевого Любовника?
— А кого же еще? — Дженни невольно содрогнулась и добавила: — Когда я сидела одна на кухне, мне вдруг пришло в голову, что мужчина, который на меня напал…
— И есть Дождевой Любовник? — Бомбардир решительно покачал головой. — Нет, это исключено! И то, что он уже ухлопал одну жертву, является наилучшим доказательством. Я слышал, такие всегда действуют по шаблону. Просто не могут иначе. А у типа, который на тебя напал, на уме, наверняка, было совсем другое.
Дженни скривилась.
— Вот спасибо, утешил! Может быть, мне следует сообщить в полицию?
Однако на деле она далеко не была уверена в правильности такого решения.
Генри Кроузер оставил в наследство дочери не только семейный бизнес. Дженни была вылеплена из той же глины, что и отец. И здравый смысл подсказывал ей, что от полиции при любых обстоятельствах лучше держаться подальше.
— А что ты им скажешь? — усмехнулся Бомбардир. — Что Шин Дойль, у которого на хвосте повисла свора легавых, в неожиданном приливе благородных чувств задержался, чтобы спасти тебя от участи худшей, чем смерть? А ты из благодарности обогрела его, накормила и в дорогу снарядила? — Он фыркнул. — Окажешься за решеткой, прежде чем глазом успеешь моргнуть.
Дженни вздохнула.
— Думаю, ты прав.
— Конечно, прав. — Бомбардир зевнул. — Будет лучше, если я все же пойду…
Его голова упала на грудь. Сигарета выскользнула из разжавшихся пальцев.
Дженни подняла окурок и бросила в камин. Затем потянулась за лежащим на софе пледом. Когда она укрывала Бомбардира, он дотронулся рукой до ее бедра и пробормотал:
— Ты действительно самая красивая девушка из всех, кого мне доводилось встречать… — Потом вздохнул и обмяк в своем кресле.
Дженни постояла минуту, вглядываясь в его лицо, сейчас почти по-детски беззащитное. Если бы не рубцы и шрамы, его можно было бы даже назвать красивым. Потом погасила свет и отошла к окну и прижалась лицом к холодному стеклу, по которому барабанил дождь. «Что с ним будет? — подумала она. — Куда он теперь подастся?»