– Вот ваше пиво! – обронил Джордж, кивнув на бутылку, стоявшую на журнальном столике.
– Спасибо! – Гейб уселся на диван, а Джордж полулежа устроился на кушетке, удобно вытянув ноги. По телевизору шли местные новости. Уютная семейная обстановка, и это так непривычно! Почти все свое детство Гейб скитался по чужим углам, не имея собственного дома, лишь изредка попадая под семейный кров своих друзей-приятелей. Ночлежки, бараки, где за каждым углом его подстерегали опасность и даже смерть, если не будешь все время начеку. Потом его жизнь переместилась в армейские казармы. В отпуск он чаще всего отправлялся куда-нибудь поразвлечься с друзьями. Когда в последний раз он был вот в таком обычном доме, в котором живут обычные люди и наслаждаются обычным домашним уютом? Хейдены собрались в ожидании вечерней трапезы, и Гейб остро почувствовал себя лишним в их компании.
Он вдруг вспомнил, когда был в этой комнате в последний раз. Роб пригласил его к себе домой на рождественские праздники. Гостиная была украшена до самого потолка, большая рождественская ель занимала весь угол комнаты, прямо под ней проворно сновали поезда игрушечной железной дороги. Везде на полках красовались нарядные Санта-Клаусы в сопровождении не менее нарядных спутниц-Снегурочек. Некоторые гордо восседали на резных санях, другие стояли во весь рост. Над камином висела гирлянда из разноцветных поздравительных открыток. Роб еще тогда шутил, что Алисия готова расшибиться в доску, только бы Рождество удалось на славу. И оно удалось! Это было лучшее Рождество в жизни Гейба. К сожалению, новый год оказался гораздо хуже.
– Проголодались? – поинтересовался у него Джордж. – Ужин будет готов через пару минут. Но можно перекусить, если желаете.
– Нет, спасибо, я не голоден.
Гейб кинул взгляд в сторону кухни. Алисия откинула на дуршлаг спагетти, над миской начали медленно подниматься клубы пара, и на светлых волосах хозяйки моментально образовались спирали завитушек. А она здорово похудела, подумал Гейб, разглядывая ее хрупкую фигурку. Вся словно светится, и этот усталый наклон плеч, будто она тянет на своей спине страшно тяжелую и непосильную для себя ношу.
– Не обижайтесь на Алисию, – вдруг неожиданно произнес отец Роби. – Она вовсе не имела в виду то, что сказала.
Гейб искоса взглянул на старого Хейдена. Казалось, тот всецело был поглощен телевизором.
– Я ее прекрасно понимаю, – ответил Гейб. – И не обижаюсь.
– Дочка все еще никак не может смириться с потерей Роби. Мы все не можем. В подобной ситуации так хочется взвалить всю вину за случившееся на любого, кто подвернется под руку.