— Молодцы! — крикнул Леня.
Глядя в оптический прицел, он заметил на том берегу Максима Корюкова.
— А мы все еще здесь мечемся! — Леня взглянул на Медведева.
Взрыв бомб и пальба мешали им разговаривать. Они без слов поняли друг друга и побежали вдоль дамбы вверх по течению. Они надеялись высмотреть льдину побольше и на ней по примеру всех переправиться через Одер.
— Стойте! Куда вы? — остановил их комсорг полка, долговязый лейтенант Движенко. — Давайте сюда!
Движенко уже во второй раз пересек Одер в раздобытой где-то небольшой лодке. Лавируя между льдинами, он переправлял на ней людей, переправил и Корюкова.
Уже сидя в лодке, Леня оглянулся назад. Ему говорили, что Одер в этом месте узкий — сто, сто двадцать метров. Какой, черт, узкий. Эти сто метров показались ему длиннее ста километров.
— Давайте быстрее грести… хоть касками…
Совсем неподалеку разорвалась мина. Горячая волна воздуха и холодная вода ударили Леню в лицо, сорвали с головы каску. Он упал на дно лодки и тут же увидел, как в пробитый осколками борт хлынула вода. «Что делать? — подумал он в страхе. — Выпрыгнуть в воду и вплавь обратно, к восточному берегу? Но разве можно… немцы уже пристрелялись».
Медведев, закрывая вещевыми мешками пробоины, мотнул головой: дескать, не робей, если тонуть, так вместе.
Движенко как сидел, так и остался сидеть на корме.
— Греби ладонями! — крикнул он и начал отталкиваться своими длинными ногами от наплывшей на них льдины, стараясь направить лодку к западному берегу.
Вода в лодке поднималась все выше. «Все равно придется выбрасываться, — подумал Леня, — вот и отвоевался. Пойду ко дну, как топор, рыбам на довольствие. Тут, видать, глубоко».
Проворно работая прикладом винтовки, как веслом, Леня смотрел в воду, и ему казалось, что она похожа на разверстую пасть какой-то гигантской рыбины и эта рыбина изготовилась проглотить его. В глубине перевернутое небо, рваные облака, а между ними самолеты. Они будто стремились вынырнуть из воды у самого борта лодки. На секунду Леня даже поверил, что они покажут свои носы где-то вот тут, под рукой. И тут же по воде пробежала густая цепочка фонтанчиков, затем послышался треск пулеметов. Это стрелял немецкий штурмовик-истребитель. Теперь Леня вспомнил, что у него в руках снайперка, и, уже не обращая внимания на то, что делается с лодкой, выстрелил как раз в тот момент, когда самолет стал выходить из пикирования. Затем вложил в магазин обойму с бронебойно-зажигательными пулями и, когда самолеты, сделав второй круг, пошли в пике один за другим, он спокойно, не торопясь, как это делал в тайге, когда ему не угрожала никакая опасность, прицелился. Выстрел… второй! Именно второй выстрел по следующему самолету был, кажется, самым удачным. Пуля встретила цель точно. Под крылом самолета заструилась синяя лента. Она будто зацепилась за что-то в воздухе и стала раскручиваться так стремительно, что, казалось, пройдет еще несколько секунд — и от крыла самолета ничего не останется. Но этого не случилось. Самолет просто воспламенился.