Он сразу же позвал дворецкого и объяснил план действий. Завтра я начну привыкать к повой роли под руководством Уильяма.
Вот только это странное слово – «знатоки». Знатоки чего, скажете мне. Я просто дура. Смотрю в зеркало и вижу то же темное лицо с широкими угрюмыми бровями. Он просто хотел быть ко мне добр.
* * *
9 мая
Я устала, но переполнена чувством выполненного долга. Сегодня я играла роль домоправительницы. Мы с Уильямом обошли мое хозяйство. Уже от одного этого можно утомиться, настолько огромен этот дом. В нем дюжина служанок, краснощеких девушек, йоркширский акцент которых настолько силен, что можно подумать – они говорят на другом языке. Кухарка, прачки, горничная, лакеи, грумы, два кучера, доярка, пастухи, конюхи... Потребуются недели, чтобы я запомнила их имена!
Кухарка заинтересовала меня, потому что я понимала хотя бы половину из того, что она говорит. Она и выглядела как кухарка, миссис Беннетт – скорее дородная, чем толстая, и в ее карих глазах, несомненно, светились проницательность и ум. Она была со мной дружелюбна и любезна, особенно после того, как я отклонила ее предложение определять меню. Ее выбор меня вполне устраивал, так я ей и сказала. Если я захочу, чтобы она приготовила особое блюдо, я предупрежу заранее. А в остальном она станет, как и раньше, распоряжаться кухней по своему усмотрению.
Если честно, я думаю, что все же это будет для меня скучное занятие. Но я решила делать его хорошо, мне ненавистна даже мысль, что мистер Вольфсон посмотрит на меня так, как смотрит на Джулиана.
* * *
10 мая
После нашей встречи Джулиан отсиживался у себя в комнате почти неделю с легкой простудой, как он написал в присланной мне через Уильяма записке. Его отец редко обедает с нами, предпочитая, чтобы обед приносили ему в библиотеку. Мне кажется, что ему не очень-то хочется, чтобы каждый раз мы видели его физическую неполноценность. Ведь он не мог вставать, когда мы с Адой покидали столовую.
В этот вечер, когда мы спустились в гостиную, нас встретили приятные музыкальные аккорды. Ада, обожающая Шопена, поспешила вперед с радостным восклицанием. Мы нашли в гостиной за фортепьяно Джулиана. Он улыбкой нас приветствовал, не прерывая игры, пока не закончил балладу. Ему очень шел вечерний костюм. Он оказался высок и довольно худощав, и, когда склонился над рукой Ады, я невольно подумала о том, какую прекрасную пару они представляют. Но подозреваю, что его бледность вызвана недугами, в то время как хрупкая на вид Ада обладает отменным здоровьем. По просьбе Ады он исполнил для нас еще несколько пьес. Его игра великолепна, но немного бледна, меланхолична, меня скоро утомила печаль, и я попросила сыграть Бетховена. Он повиновался, играл прекрасно, но без огня. Когда Уильям объявил, что обед подан, Джулиан предложил нам обеим по руке, и мы отправились в столовую. Мистер Вольфсон уже сидел за столом. Он приветствовал меня и Аду с обычным радушием и свойственным ему шармом, Джулиана – сдержанно, но вполне вежливо. Но не успели мы начать обед, как он предпринял первую атаку.