— Не жадничай, Мириам. Земли в Эмпории не принесут счастья родне твоего покойного мужа. Ни счастья, ни богатства. И никому другому не принесут.
— Опять ты говоришь, как отец! Я хотела посетить те виллы, что должны достаться Миркану, а отец отсоветовал. Он хочет, чтобы я их вообще сразу же продала!
— Так и сделай. Родной отец тебе дурного не посоветует.
— Нет, ну я понимаю, конечно, что он мне только добра желает, но странно как-то… Там же земля дорожает год от года. Лет через пять, возможно, и в полтора раза дороже стоить будет. Подумать надо, нельзя же так, второпях…
— У нас всё второпях — нету времени. Лет через пять тебе за неё не дадут и половины её нынешней цены. И это в лучшем случае — если её вообще не захапают нумидийцы. Тогда ты не получишь за неё вообще ничего. Ты хоть представляешь себе, ЧТО там будет твориться?
— Набеги дикарей? Но ведь вы же с отцом уже один отразили?
— Мы отразили самовольный набег обычной банды. Крупной, но всё-таки банды, а не настоящего войска. А там кроме таких же разбойников может нагрянуть и сам Масинисса с войском. С настоящим войском, хорошо вооружённым и обученным, да ещё и со слонами. Против него там не выстоять ни родне твоего покойного мужа, ни нам, ни даже Бостару. Продавай, Мириам, не жадничай. Сейчас — в смысле, когда земля достанется тебе — не знающее расклада дурачьё у тебя её оторвёт с руками, и ты даже поторговаться сможешь. Пользуйся моментом, пока есть дураки, готовые купить.
— Вы с отцом так уверены в этом? Неужели всё настолько плохо?
— Боюсь, ещё хуже, чем ты думаешь. Послушай отцовского совета, продай эти земли и вложи деньги в торговлю в Утике. Твой новый муж — опытный человек, и с его помощью ты вложишь деньги разумно. Считай, что Карфагена — такого, каким ты его знаешь — больше нет. Он ещё стоит, ещё торгует, ещё наживает барыши, но у него нет будущего. Утика — другое дело. Против неё Рим ничего не имеет, и будущее в Африке — за ней. Вот поэтому твой отец и отдал тебя замуж именно туда. В Утику он будет переносить те дела, которые не могут вестись вдали от Карфагена, и ты — через мужа — поможешь ему в этом. При этом он будет спокоен за тебя, а я — за того, кого ты собираешься родить мужу с моей помощью, — для пущей убедительности я сжал покрепче и помял выпуклости озабоченной судьбой своего потомства финикиянки, — Когда ж ты наконец залетишь?
— Да залетела уже, не беспокойся. Не хотела тебе говорить — ты ведь теперь скажешь, что я получила обещанное, а ты — семейный человек, и хватит с меня. Я ведь с тобой своё разгульное и беззаботное прошлое вспоминала, когда было весело и интересно. А в Утике теперь в самом деле браться за ум и остепеняться придётся. Это же такая тоска! Ты хоть понимаешь, чего от меня хочешь?