Богатырская история (Алеников) - страница 37
Но тихо было в шатре, никто больше не двигался, не шипел, не угрожал.
Снаружи призывно заржала Сивка, торопила его.
– Иду! – крикнул Федька, огляделся в последний раз по сторонам и пошёл к выходу.
Все свои дела он здесь завершил.
Вокруг шатра царила тишина. Остатки кощаковского войска окончательно разбежались.
– Ну что там было? – озабоченно спросила Сивка.
Федька только уныло махнул рукой в ответ:
– А-а, ерунда! Змеюку порубил, Кощака сразил. А что толку, Сивка?! Алёну-то всё равно не вернуть!..
Сивка печально заржала, кивнула.
– Ладно, Сивка, поехали домой! – вздохнув, сказал Федька.
Вскочил он на верную лошадь и поскакал прочь.
Глава пятнадцатая
Богатырская слеза
Полночи скакал Федька обратно, не разбирая дороги. Если бы не верная Сивка, то, может, и не добрался бы до города, заплутал в темноте.
В конце концов всё же вернулся он домой. Горожане, что были в ночном дозоре, распахнули ворота перед Фёдором-богатырём, победителем грозного Кощака. Хотели его расспросить, узнать подробности боя.
Но Федька ни на что отвечать не стал. Проехал на площадь, спешился и рухнул к ногам окаменевшей Алёны. Так измучился, утомился от всего произошедшего, что и сам не заметил, как уснул.
Проснулся Федька с первым лучом солнца. Посмотрел вокруг, сообразил, где находится, и ещё горше ему стало.
– Алёна! – сказал он каменной статуе. – Победил я злобного Кощака. И колдунью тоже. Только что толку?! Не можешь ты этому порадоваться! Это ведь я, только я во всём виноват! Соня я бестолковая! Вечно всё просыпаю! Не усни я тогда, и ничего б с тобой не случилось! Алёна, милая! Это же ты город спасла! Меня к жизни вернула! Это ведь ты меня всегда будила, тормошила!.. А я только теперь по-настоящему проснулся. Да только поздно уже! Слишком поздно!
И Федька, припав к ногам каменной Алёны, горько заплакал.
И как вы думаете, что в этот момент случилось? Ни за что не догадаетесь! Даже Сивка, которую трудно было чем-то удивить, заржала от неожиданности.
Потому что как только первые слёзы упали на холодный камень, Алёна вдруг шевельнулась и… ожила.
– Ты что плачешь? – спросила она.
– Алёна! – не мог поверить своим глазам Федька. – Ты живая?
– И ты живой! – улыбнулась Алёна. – Вот это здорово!
И тут же обеспокоенно посмотрела по сторонам.
– А где колдунья? В городе?
– Нет больше Акюдаг, успокойся! И Кощака нету. Расправился я с ними. Поделом им, злыдням! Послушай! – вдруг спохватился Федька. – Но как же так… Тебя ведь могла оживить только богатырская слеза… Это что же получается? Я, что ли, настоящий богатырь теперь?