Настал момент, когда в редакцию можно было проникать лишь ночью. Военный совет приказал редактору эвакуировать газету на Кавказ.
Около года газета пользовалась помещением и типографией бывшей «Курортной газеты» в Сочи. В Сочи не было никакой войны, но редактор, ссылаясь на военную обстановку, не разрешал своим сотрудникам купаться в море. На мое счастье, я большую часть времени был в командировках. В Геленджике и Кабардинке мы купались в свободное от бомбежек время, ни у кого не выпрашивая «добро».
Зато новый редактор, сменивший старого, обязал приказом по редакции всем купаться ежедневно, даже поэта Яна Сашина не освободил, хотя тот и не умел плавать. А когда редакция переехала из Сочи в Геленджик, редактор приказал по воскресеньям проводить соревнования на воде. Победителям выдавалась за счет казны чарка. Делалось это необычайно оперативно: тут же на берегу с четвертью в одной руке и лафитничком – в другой сидел начальник издательства и, когда жюри называло победителя, наливал ему лафитничек…
Дела давно минувших дней! Теперь мы возвращались на свою базу. До Севастополя рукой подать.
Бой не только не утихает, а еще пуще разгорается. Мы остановились в Алсу. Это недалеко от Итальянского кладбища. За Итальянским кладбищем – Золотая балка, а дальше высоты Сапун-горы. Там идет такая пальба, что кажется, и мухе не пролететь. Особенно силен натиск нашей авиации. Мне еще никогда не доводилось видеть такое количество самолетов на сравнительно небольшом плацдарме. Идут бои за Сапун-гору. Кажется, что гора скоро расколется от взрывов.
Место, где мы поставили наши машины, неудачное: здесь нельзя свершить подвига, но зато легко погибнуть – немецкие артиллеристы и летчики не знают, что здесь стоят редакционные машины, а не танки.
Со стороны Севастополя видны большие столбы дыма и высокие выбросы земли. Какой-то штабной майор из числа офицеров связи, подъехавший на «виллисе», говорит, что дым от танкера – он горит в Северной бухте, возле памятника затопленным кораблям, а выбросы земли на Сапун-горе.
До нас доходит известие – Сахарная головка взята моряками смелым штурмом, и командир отделения разведчиков старшина 2-й статьи Анна Балабанова уже водрузила на ней красный флаг. Танкистами совместно с пехотой взято несколько этажей сложнейших укреплений на Сапун-горе.
Проходит немного времени, и нам становится известно, что подразделение капитана Шилова водрузило красное знамя на Сапун-горе. С потерей немцами Сапун-горы нашим войскам открывалась дорога на Севастополь.
Дальше торчать в Алсу было бессмысленно. Поэт Григорий Поженян, бывший разведчик из группы разведки военного совета Черноморского флота в Одессе, теперь сотрудник нашей газеты, и я сговариваемся «оторваться» от наших редакционных фургонов. Мы должны написать об освобождении Севастополя – у каждого из нас много связано с его именем. Наш начальник подполковник Юдин дает «добро».