– Та-ак… – Учитель нахмурился. – Садись и рассказывай. И не оглядывайся на дверь. Никуда ты не пойдешь… по крайней мере, до тех пор, пока все не расскажешь достаточно вразумительно.
Он ни словом не прервал рассказ Эрна. Да и потом не торопился говорить. Спросил только:
– Что ты собираешься делать?
– Что вы хотите услышать? – вскинулся Эрн.
– Правду, – спокойно ответил Учитель.
– Я не знаю.
– Ты готов довериться мне?
– А разве у меня есть выбор?
– Теперь – есть. Мне хотелось бы сказать – был и раньше, но ты… ты чувствовал себя рабом, Эрн.
– Но вы приняли участие в судьбе этого раба. Я до сих пор не знаю, зачем.
– Затем, чтобы однажды говорить с ним как со свободным. Сегодня я буду говорить с тобой, как со свободным, Эрн.
– Великая честь! – Эрн ухмыльнулся. – Я польщен, мой господин!
Учитель с улыбкой покачал головой.
– Успокойся, Эрн. Успокойся. И послушай. Помнишь, я однажды сказал тебе, что буду считать тебя тем, кто ты на самом деле. Прежде я видел перед собой мальчишку, который усомнился во многом, в чем раб сомневаться не должен, но при этом остается рабом. И помнит, что он раб. Но порою забывает – и тогда… В такие минуты ты очень напоминал мне другого мальчишку… такого, каким был когда-то я. Ты спросил, почему я принял участие в твоей судьбе. Я могу ответить. Теперь – могу. Я тоже однажды усомнился. И сомнения привели меня сюда. Когда-нибудь я тебе расскажу… тогда, когда ты действительно будешь готов меня выслушать. А сейчас… ты должен знать вот еще что. Однажды ты упрекнул меня в суровости. Заслуженный упрек. Точнее, я заслужил бы его, если бы не относился к тебе как к сыну. А теперь подумай, как невыносимо видеть своего сына рабом.
– Учитель…
– Не говори. Прежде чем скажешь – подумай.
Эрн молчал всего лишь мгновение.
– Учитель, если вы прикажете, я останусь.
– Я не вправе тебе приказывать. Я могу попросить. И прошу.
– Я останусь, Учитель, – благодарно ответил Эрн.
* * *
Прохладное белое облако шелка и кружев. Вирита идет, окруженная величественно-белым сиянием. Туфельки звонко цокают по беломраморным плитам. Торжественная мелодия наполняет огромную светлую залу. Вирита идет, влекомая сильной рукой.
– Вот ваше новое царство, моя госпожа…
…Этот сон! Опять этот сон!
Вирита просыпается в слезах.
– Эна…
– Да, госпожа?
– Какого цвета мое свадебное платье?
– Розовое, госпожа, – Эна смотрит с грустью. – Вы ведь сами так пожелали…
– Пожелала…
– Ваше питье, госпожа.
– Спасибо. Эна, разожги огонь в камине.
– Но… прошу меня простить… разве сейчас холодно?
– Мне холодно, Эна.
– Госпожа, что сказать господину? Он велел, как только вы проснетесь, узнать, не стало ли вам лучше, – Эна вздыхает. – Приехал господин Эрмант.