– Ты это серьезно?
– Нет, шучу! Ты сам подумай. Почему бы тебе не остаться здесь, не уезжая. У них есть отделение в нашем городе?
– Кажется, есть.
– Вот видишь. Если они в тебе заинтересованы, то найдут дело и здесь, а для курирования можно ездить в командировки.
– Надя! – воскликнул я, – что такое ты говоришь? Это такой шанс! Это шанс хорошей работы, планов на будущее, да и в материальном плане неплохо. Вернемся, купим квартиру. А здесь жить у родителей:
– Ты сейчас о ком думаешь?
– О нас.
– Нет. О себе. Я тебе свое мнение сказала, теперь думай и решай сам. Оставим этот разговор, пусть эмоции улягутся, они плохой советчик в жизненных ситуациях.
После этого разговора, мы продолжали встречаться, но между нами словно возникла стена изо льда. Попыток близости тоже не было. Каникулы были короткими и скоро я уехал.
Я понимал ее, хотя она думала иначе, но я также понимал, что это редкая удача, такого предложения, какое поступило мне. Отказаться – значит поставить крест на открывающихся перспективах, и решил, что уеду на годик, а потом вернусь и все наладится, во всяком случае, я так надеялся. Я ошибался в очередной раз.
Иногда я звонил ей, и мы разговаривали о разном, кроме поездки. Но время шло. И вот как-то, в конце весны, во время нашего разговора я снова сделал попытку и вернулся к теме поехать вместе.
– Сергей. Я тебе уже все сказала. С августа я выхожу на работу и не хочу от нее отказываться. Как и ты от своей. В нашем случае, как говорится, «нашла коса на камень».
– А может быть? – тихо спросил я.
– Не может. Я много думала и пришла к своему выводу. Возможно, тебе будет легче уехать, если я скажу тебе – я не выйду за тебя замуж.
– Что? – воскликнул я.
– Ты не ослышался. Я не выйду за тебя замуж, – повторила она, – я рада, что знакома с тобой. Не звони мне больше, не стоит бередить раны. Удачи тебе. Прости, – и Надя повесила трубку.
Я стоял в телефонной будке-автомате, слушая короткие гудки окончания связи и не осознавая услышанного. В голове моей был туман, где скрывалось не только мое прошлое, но и будущее.
Перед поездкой я приезжал домой к родителям. С Надей не пытался встретиться. Гордость заела. Родители ничего не спрашивали про Надю. Как-то я их познакомил с ней, как и она меня со своими родителями, но видя мое состояние, они молчали. Я был им благодарен за это. Они давали мне право выбора своего пути в жизни, и если бы я попросил у них совета, то наверняка что-то сказали, наверняка между собой не раз обсуждали, но я не спрашивал, а они не навязывались. В тот период я вновь встретился со своими друзьями. Они также не спрашивали о Наде, понимая, что-то не так, когда я им сказал, что еду один.