— Вроде прикован к какой-то штуковине… Черт меня побери! — Леонард заметил Артура.
— Это же наш приятель, — воскликнул Генри. — Ничего не скажешь, ведет интересную жизнь.
Они наблюдали, как огромный краснолицый полицейский тащил еще более огромный, чем он сам, стеллаж, за которым, упираясь, волочился Артур Герк. Оба медленно, но неумолимо приближались к той самой раздвижной стеклянной двери, которую Генри прострелил накануне. Дырку успели заклеить липкой лентой.
Когда стеллаж находился в нескольких футах от двери, Генри объявил:
— Я принял решение.
— Какое? — спросил Леонард.
— А вот какое: собираюсь ликвидировать нашего приятеля.
— Прямо сейчас? Когда он привязан к полицейскому?
— Именно. Полицейский пристегнут наручниками к этой штуке и ничего нам не сделает. Я хочу завершить дело и убраться восвояси. Чем дольше мы здесь остаемся, тем больше тут творится всяких дуростей.
— Ты прав, — согласился Леопард. — Это самый паршивый Дуроград в США.
— Покончим с делом, — Генри поднял винтовку, — и милости просим в аэропорт.
— Аминь, — Леонард промахнулся по москиту. — Аэропорт — это звучит прекрасно.
Пес Роджер не мог решить, как поступить. С одной стороны, надо было рычать на жабу-вражину. Но с другой, из дома приближались люди, у которых могла оказаться еда. Плюс к этому подтянулись другие — те, которых он раньше приветствовал в дальнем конце сада. Где-то в уголках его примитивного мозга возникло воспоминание: они пахли весьма недурно. Не проверить ли их опять? Но как быть с жабой? И с теми, что в доме? Просто голова кругом!
Уолтер попытался раздвинуть дверь во внутренний дворик. Но она оказалась закрыта, а запор был из тех, что предполагал наличие ключа.
— Где ключ? — спросил он Артура.
— Понятия не имею, — ответил тот. Он чувствовал себя несчастным. К тому же кровоточило запястье — там, где его натерло наручником.
— Ясно, — Уолтер дергал стеллаж до тех пор, пока он не встал параллельно двери. — На счет «три» вышибем им дверь!
— Черта с два.
Уолтер собрался с силами и произнес:
— Раз!
— Чем они занимаются? — спросил Леонард.
— Представляют собой прекрасную мишень, — Генри смотрел в винтовочный прицел.
— Два, — объявил Уолтер.
— Это же стекло, придурок, — испугался Артур. — Ты нас угробишь!
— Три! — со всей своей недюжинной силой Уолтер пихнул стеллаж. И именно в этот миг произошли еще две вещи: первая — Генри надавил на курок. И вторая — Роджер решил, что в его загруженном распорядке дня найдется время, чтобы пообщаться с новыми друзьями, и влепился головой Генри в пах. В результате пуля вместо того, чтобы пройти сквозь череп Артура, прошла несколько выше. Однако в свете того, что случилось дальше, никто бы не решился сказать, было ли это для него везеньем или вовсе наоборот, — тяжелая стальная конструкция протащила Артура по битому стеклу и выкинула во дворик. И он, оглушенный, угодил лицом в миску Роджера и крепко прижался губами и носом к жабе-вражине.