“Ох, спасибо тебе, Павлик, за науку. Не сдобровать бы мне сейчас без нее”, - благодарно подумала Мариана об инструкторе по парашютному делу.
Она высунула голову из кукурузных зарослей и осмотрелась. Дяди Пети не было… Где-то он, бедняга, приземлился…
Зарыла парашют, лопаткой сгребла сухую землю, заровняла место. Подумала было спрятать и остальной груз, но оглядела местность и, не заметив никакого ориентира, решила взять все с собой до встречи с напарником.
Мариана вышла из кукурузы. Под ногами чувствовалась жесткая стерня. Девушка часто останавливалась, через каждые две-три минуты повторяла условный сигнал-пароль. Но вокруг было тихо. Только изредка спросонья вскрикнет птица или прошуршит потревоженная ящерица. Это был тыл врага, и девушке чудилось в каждом шорохе, в каждом дуновении ветерка что-то враждебное. Затаив дыхание, она прислушивалась. Затем, присев, долго и напряженно вглядывалась в темноту - не идет ли кто. Но поле было мертвым.
Встретились они с Петром Афанасьевичем уже перед рассветом. Увидев его, Мариана сразу повеселела. Теплее на душе стало от мысли, что она не одна. Но дядя Петя пришел с пустыми руками. Без рюкзака, без оружия, а главное - без сумки с комплектом радиопитания. Это удивило и обеспокоило Мариану. Все же она искренне обрадовалась и крепко пожала руку напарника.
- Вы все спрятали, чтобы легче двигаться? - спросила девушка, ласково глядя на дядю Петю. Ведь теперь на занятой врагом земле этот человек был для нее самым близким, самым родным.
Тот молчал.
- У вас хороший ориентир? Не потеряете направление? - спросила Мариана, уже подозревая что-то неладное.
И действительно, случилось то, чего Мариана не могла и предположить.
- Эх, какой там ориентир! Пропали мы с тобой, дочка, - дядя Петя безнадежно махнул рукой, присел в сырую стерню и обхватил руками колена.
У Марианы похолодело в груди.
- Что такое? Где батареи, автомат? Что вы сделали с парашютом? - вскрикнула она.
- Не шуми, милая. Слишком молода, чтобы кричать на меня. А насчет амуниции… Как завидел я, что лечу на железную дорогу, сразу пробудился, как от спячки. Посмотрел вниз и понял: там мне и могила. Ну, и побросал, значит, все, что на мне нацеплено было. Пусть меня лучше фрицы поймают, в чем мать родила. Все же шанс на жизнь какой-то останется. А ты, я вижу, бодришься?
В темноте Мариана не видела его лица, но в голосе уловила ядовитые нотки и вздрогнула, как от прикосновения змеи.
- Перестаньте паясничать! Скажите лучше, что вы решили? Может, отправитесь в гестапо и доложите, что вот, мол, мы, советские парашютисты, прибыли сюда разведкой заниматься, но решили сдаться и просим вас не обижать… Так?