- А получится?
- Ты слушай! - Мошкарин со страстью выкладывает свой план удара по вражескому гарнизону. Очень заманчива идея, и при удаче аукнется на весь Крым. Ведь от Долосс до Ялты рукой подать.
Это меня увлекает.
- А что? - смотрю на Николая Николаевича.
- Ну, а потом? - трезво спрашивает бывший штабс-капитан.
- Уйдем в горы!
- Не позволят! У немцев проводники, техника, у них, наконец, Митин.
Мошкарин нетерпеливо:
- Волков бояться - в лес не ходить!
- Походим, только тропы выберем нужные.
В разгар полемики вбегает Становский, взволнованно докладывает:
- В районе андреевской землянки пальба!
- Опоздали! - чуть ли не с плачем говорит Тамарлы.
9
С Красного Камня Ялта проглядывается насквозь. В нынешнее время там примостилась над обрывом видовая площадка, на ней часто бывают курортники, туристы, любуются морской далью, берегом - с ожерельем здравниц и пансионатов из бетона, стали, стекла.
Но поднимитесь, дорогие друзья, немного выше, туда, к сосняку, крученному-перекрученному злыми зимними ветрами, потом выйдите на чаир - сенокосную полянку, и вы увидите скромный обелиск. Под ним мраморная плита, а на ней имена тех, кого давным-давно нет среди нас, но кто остался в памяти, в наших сердцах. Это имена партизан из мошкаринских пятерок. Ах, как дорого нам доставалась партизанская наука!
В мыслях Дмитрия Мошкарина была золотая зернинка. Позже, когда боевое трудное время научило нас всяким - малым и большим - маневрам, мы широко пользовались мошкаринской идеей, конечно усовершенствовав ее.
Мелкие подвижные партизанские группы!
Они выходили из отрядов, бесшумными тенями скользили поперек яйлы, неслышно спускались на берег, пройдя через все секреты и заставы, и на дорогах били немцев, били и исчезали, словно в землю проваливались. Они возвращались в отряд, только в отряд.
Если от обелиска, под которым покоятся останки наших боевых друзей, начать спуск в сторону Ялты, то, пройдя метров семьсот - восемьсот, можно увидеть фундаментальную землянку, «андреевскую» - так теперь называют ее экскурсоводы. Она реставрирована, и ныне точь-в-точь такая, какой была в дни поздней осени 1941 года.
Тут и жила пятерка во главе с Владимиром Михайловичем Андреевым, бывшим директором Ялтинского санатория профсоюза связи.
Он был молод, отличный горный ходок, любил жену, эвакуированную куда-то в Киргизию.
Вот Владимир с легкостью горного ходока вошел в землянку, огляделся:
- Хлопцы, завтра шарахнем фрицев!
- Есть шарахнем! - молодо отозвался комсомолец Феодори.
Командир вернулся из разведки. Три часа он приглядывался к местности, по которой поведет партизан на ту площадку, что выбрал еще утром. С нее удобно отходить, бросать гранаты прямо в машины.