Она обняла его и принялась покрывать его лицо поцелуями.
– Я умираю от голода, – со смехом призналась она. Ван-Ин взял у нее деревянную ложку.
– Только ответь мне честно, для меня это очень важно. Договорились? Ты очень расстроишься, если я действительно забеременела?
Он перестал помешивать в кастрюле и обнял Ханнелоре.
– Я буду на седьмом небе от счастья, Ханне.
Капуста весело шипела на огне.
– Сегодня я использовал последние две банки, – виновато глядя на нее, проговорил Ван-Ин. – Так что, когда ты говорила, что у меня хранятся большие запасы квашеной капусты, ты ошибалась. Я совершенно не оправдываю твоих надежд.
– Оправдываешь, еще как оправдываешь! – Ханнелоре чмокнула его в нос. Ван-Ин сразу повеселел. – А насчет капусты не расстраивайся, запасы мы вместе восстановим.
Ханнелоре взяла из шкафа две тарелки и принялась танцевать с ними вокруг стола.
– Кажется, у тебя в подвале оставалась бутылка белого вина, – лукаво улыбнувшись, сказала она.
Ван-Ин не пил уже сорок восемь часов. Но не смог устоять перед предложением Ханнелоре. Уж слишком оно было заманчивым.
– Кстати, копии авиабилетов, которые тебе предъявил Вандекерхове, не доказывают того, что он не мог быть в Брюгге в ту ночь, когда убили Фиддла, – заявила Ханнелоре, с жадностью поедая тушеную капусту.
Как только ее тарелка опустела, Ван-Ин поставил кастрюлю перед Ханнелоре, и она положила себе еще капусты.
– Из Ниццы до Брюгге можно долететь за час. Вполне возможно, что Вандекерхове прилетел из Ниццы в ту ночь, пробыл в Брюгге несколько часов, а потом улетел обратно. Богатые люди часто так поступают. Они готовы потратить лишние деньги на авиабилет, чтобы сэкономить время.
– Дело даже не в этом. Версавел проверил все рейсы. В ту ночь Вандекерхове никуда не летал, – возразил Ван-Ин и налил себе второй стакан вина, стараясь сделать это как можно незаметнее.
– Прямо-таки все? – насмешливо спросила Ханнелоре с набитым ртом. Ее аппетиту позавидовал бы каменщик, вернувшийся с работы домой. – А частные самолеты он тоже проверил?
Ван-Ин ничего ей на это не ответил.
– Твое молчание означает, что частные самолеты он не проверил, – победно улыбнулась она.
Без пяти десять они сидели в гостиной, уютно устроившись на диване. После двух стаканов белого вина Ханнелоре потянуло в сон, и она задремала, положив голову Ван-Ину на плечо.
Ван-Ин включил телевизор. Шли вечерние новости. После репортажа о войне в Боснии на экране появился Моенс.
«– По версии полиции, взрыв памятника Гвидо Гезелле – дело рук валлонских экстремистов», – заговорил мэр.