— Ай, как хорошо!—радостно всплеснул руками Павел Петрович.— Все ж таки Елизавета Алексеевна вызволила внука с Кавказа. Вот молодец!
— Без помощи других людей вряд ли бы вызволила,— возразил Хастатов.
— Кто же помог?
— Есть у нас на Кавказе порядочные люди с большими чинами. Командир Нижегородского драгунского полка полковник Безобразов— вот кто помог нашему Мишелю.— И Хастатов рассказал о том, что ему по секрету передал генерал Петров. Оказывается, когда Николай I проводил смотр нижегородцев в Кахетии, то спросил Безобразова о Лермонтове, которого не было в строю. Безобразов ответил, что прапорщик Лермонтов исполняет весьма ответственное поручение: достав-
ляет важный приказ главнокомандующего бакинскому коменданту. На вопрос царя о службе прапорщика Безобразов ответил: «Сверх всяких похвал, с усердием и честью, ваше величество!» Вот после этого-то государь и смилостивился, повелел перевести Мишеля в Россию...
— Мишель, наверное, рад... Махнул поди в Тарханы. Елизавета Алексеевна, горемычная, все глаза выплака-ла,—-сказал Шан-Гирей.
— Пока нет,—махнул рукой Аким Акимович,—не в Тарханы и не в Новгород к новому месту службы поехал, а снова в Кахетию.
— Зачем?
— Надо, говорит, попрощаться с офицерами полка и лично отблагодарить Безобразова за выручку. И поехал не один, а с декабристом, князем Одоевским, которому заменили сибирскую ссылку службой рядовым в Нижегородском полку.
— Вот она, молодежь!—всплеснул руками Павел Петрович.— Елизавета Алексеевна ждет не дождется его, а он, видите ли, поехал прощаться в Кахетию, на другой край света...
ПОСЛЕДНИЕ СВИДАНИЯ
Летний сезон 1838 года был на редкость шумным. Приехало много семей дворян, чиновников, купцов и промышленников, офицеров и солдат. Бульвар кипел от народа, на базарном пятачке и в лавках не протолкнуться. Были забиты полностью номера ресторации, частные квартиры нарасхват, и местные владельцы домов заламывали высокие цены. Гости, вздохнув, безропотно платили: не жить же под открытым небом.
К врачам казенных заведений попасть тоже не просто: надо выстоять в очереди полдня, легче — у частника. Частной практикой занимались и военные доктора.
Сделав обход в палатах офицерского госпиталя, Майер направился к себе на квартиру, зная, что там ожидают его пациенты. Ему хотелось закончить прием и пойти в Емануелевский сад на представление приехавших иллюзионистов — редкое развлечение в здешних местах.
Вот и серенький, неказистый дом в верхней части города. В коридорчике уже ждали дамы и господа. Один
за другим входили они в «лекарскую», разочарованно оглядывались, какая убогость: ни ковров, ни картин, как у других, стол, два стула, кушетка, накрытая белой простыней, да умывальник в углу. Но зато сверкающая чистота и свежий воздух, проникающий через открытое окно, откуда доносилось птичье щебетание.