И как горькую иронию, как насмешку воспринял я письмо из партийного издательства «Политиздат», в котором сообщалось, что оно выпустило мой давнишний перевод воспоминаний Альфреда Куреллы «На пути к Ленину», опубликованный в журнале «Нева», отдельной книгой. Оно перепечатало перевод, не утруждая себя чтением оригинала, то есть со всеми купюрами, пропусками одиозных фамилий. Тем не менее переведенный издательством гонорар – не ахти какой роскошный для такого гигантского тиража – пришелся мне как никогда кстати, потому что, за исключением случайных заработков (двух частных уроков да редких переводов для издательства «Аврора»), никакой возможности зарабатывать на жизнь не было.
В то время мы жили на скромную зарплату жены, небольшую помощь моих родителей и родителей жены или друзей, таких как мой наставник – профессор Владимир Григорьевич Адмони, который всякий раз, когда я бывал у него, подсовывал мне конверт с небольшой – а иногда и приличной – суммой. Я пытался сопротивляться, но он каждый раз на все мои возражения, грустно улыбаясь, отвечал: «Ах, поверьте, дорогой мой, нам с Тамарой Исааковной не однажды приходилось пользоваться помощью друзей: и в тридцать седьмом году, и в тридцать восьмом, не говоря уже о сорок восьмом и сорок девятом».
Тем, что эта удручающая фаза навязанного безделья наконец закончилась, я обязан исключительно моему тестю. Неожиданно выяснилось, что ректор ЛИИЖТа (Ленинградского института железнодорожного транспорта) – бывший однополчанин тестя, да к тому же в страшные времена сталинских чисток тесть оказал этому будущему ректору неоценимую услугу. Сестра ректора работала после войны где-то на Севере – кажется, в Мурманске – и по доносу попала под суд (якобы как вредитель). Тесть по просьбе ее брата взялся ее защищать, и ему удалось доказать ее невиновность, так что вскоре ее освободили. А вот свою сестру ему спасти не удалось. Как и многих других евреев, ее расстреляли в Бабьем Яру.
С этим ректором тесть поговорил о моей ситуации, и тот согласился предоставить мне работу в своем институте. Основанное царем Александром Первым, это учебное заведение было своего рода единственным в России. Первым ректором его был француз испанского происхождения Бетанкур. Еще и потому языки в этом институте играли значительную роль. Так, к примеру, и годы спустя после основания учебного заведения французский оставался языком преподавания, и, разумеется, учиться в нем в те времена могли только дети дворян. Еще и сегодня в институте имеется замечательная библиотека, прекрасно сохранившаяся, несмотря на все превратности времен, и ставшая для некоторых воспитанников исходным пунктом их карьеры в стороне от железнодорожного транспорта – в науке или литературе. Назовем здесь, к примеру, выпускника института – современника Александра Пушкина, русского немца – Эдуарда Грубера, который первым перевел «Фауста» Гёте на русский язык.