– Ну, не стоит уж так из-за этого злиться.
Она потерла свободной рукой переносицу:
– Мне даже не следует быть здесь, с тобой. Что я делаю?
– Разговариваешь с другом, – ответил я. – Пожалуй, как раз то, что тебе сейчас нужно.
Она посмотрела на меня, потом в сторону.
– Вовсе незачем говорить именно на эту тему, – продолжал я. – О Ньюкаго, о мстителях и вообще. Просто поговори со мной, Меган. Это «таурус-двадцать четыре-дробь-семь»?
– Угу, – ответила она, поднимая пистолет.
– Третьего поколения?
– Второго – компактный, девятимиллиметровый, – буркнула она. – Второе поколение лучше чувствуется в руке, чем третье, только запчастей для него не достать. Приходится пользоваться чем-то небольшим – другие не должны знать, что мне нужен пистолет. Тут это воспринимается как слабость.
– Что, правда?
Меган кивнула:
– Настоящие эпики убивают с помощью своих способностей, так, чтобы бросалось в глаза. Мы любим похвастаться. Мне пришлось в совершенстве овладеть стрельбой, чтобы не выдавать своих способностей в случае самообороны.
– Ого, – проговорил я. – То есть, когда мы в свое время сражались со Счастливчиком и ты подстрелила его в воздухе…
– Угу. Никакого обмана. У меня нет ни сверхрефлексов, ни чего-то подобного. Я лишь жалкое подобие эпика.
– Но… ты же воскресла из мертвых. Вряд ли это можно назвать жалким подобием, знаешь ли.
Меган улыбнулась:
– Ты хоть понимаешь, какой это отстой – когда ты обязан своим статусом высшего эпика способности к воскрешению? Умирать больно. И теряются многие воспоминания, предшествующие смерти. Все, что я помню, – смерть, боль и черное ледяное ничто. А когда прихожу в себя на следующее утро, меня мучают жуткие кошмары. – Она содрогнулась. – Я предпочла бы, чтобы меня защищали силовые поля или вроде того.
– Только если твое силовое поле поведет себя как «винсин», ты точно умрешь. Воскрешение как-то надежнее.
– «Винсин»? – переспросила она. – Марка пистолета?
– Ну да, он…
– Постоянно дает осечку, – кивнула Меган. – И точность у него как у слепого, который решил отлить во время землетрясения.
– Ого… – (Она нахмурилась.) – Крутая метафора, – сказал я.
– Да брось.
– Надо ее записать. – Не обращая внимания на возражения Меган, я достал новый мобильник и напечатал текст. Закончив, я обнаружил, что Меган улыбается. – Что?
– Что-то не получается у нас без разговоров об эпиках, – сказала она. – Ты уж меня прости.
– Пожалуй, этого стоило ожидать. В смысле, такая уж ты есть. Не считая того, что ты просто потрясающая. Как…
– Картошка?
– «…слепой, который решил отлить во время землетрясения», – прочитал я с экрана мобильника. – Что-то не слишком к месту.