Кивиль не шелохнулась.
— Не глухая ли ты тетерка?
— А ты насыпь соли пташке на хвост, — может, и дастся тебе в руки, — съязвил Сидорка.
— Кивиль, — мягко обратился Дежнев к молодой женщине, — этот человек спрашивает, не хочешь ли ты быть его женой. Что ответишь?
— Нет, — отрезала Кивиль.
— Вишь как! Вместо ореха — да свищ! — Сидорка хлопнул себя по ляжкам, скорчив рожу.
Селиверстов досадливо взглянул на него.
— Что тут за птица крякает? — спросил он, смерив Сидорку с головы до ног.
— Не велик чин — обойденыш. Я то самое «ни то, ни се», что кипело, да малость пригорело, — с нарочитой любезностью петушиным голоском отвечал Сидорка, низко кланяясь.
— Тьфу! — сплюнул Селиверстов, смекнув, что Сидорки ему не пронять.
Он шагнул к Кивили и схватил ее за руку:
— Иди за мной!
Дежнев положил руку на плечо Селиверстова.
— Ты вот что, Юрий, не очень-то здесь расходись. Пусти женщину. Она под моей защитой.
— А ты кто такой? — насмешливо спросил Селиверстов, расставив ноги и подбоченясь.
— Я здесь приказный, — спокойно ответил Дежнев.
— Приказный, да самозваный! Вот тут, — Селиверстов хлопнул себя по карману, — тут наказная память от самого воеводы Дмитрия Андреича Францбекова!
— Уж какой-то новый воевода, — заметил Василий Бугор, обращаясь к есаулу Федоту Ветошке.
— Вот она! — продолжал Селиверстов, вынув бумагу — А кому наказная память-то писана? Приказному на Анадыре-реке Михайле Стадухину. Вот кто приказный! А ты что? Так, небылица. Как же не самозванец?
— Что ты брешешь! — возмутился Фомка. — Разве Дежнев не был народом выбран?
— Рыбий глаз! — вмешался и Сидорка. — Не колымский ли приказный выдал Дежневу отпуск и наказную память?
— По всему видать, ты лжец и вор! — вскричал Дежнев.
— Я — вор?
— И стакнулся ты, Юшка, с таким же, видно, вором воеводой, каков ты сам!
— Э! Да тут государевым делом пахнет! — сообразил Селиверстов. — Вы слыхали, как он, Дежнев, боярина воеводу обозвал вором?
— Как же ты, Юшка, не лжец, коль только что втайне послал в Якутский острог Аверку Мартемьянова? — выступив вперед, спросил Василий Бугор.
— Ну, послал. То мое дело, куда кого посылать.
— Это так. Да Аверка повез отписку, где ты ложно писал воеводе, что эту моржову коргу не мы с Дежневым, а ты, Юшка, с Михалкой Стадухиным открыли! — вскричал Анисим Костромин.
— Это ли не ложь? — не унимался Василий Бугор.
— Все разнюхали, собаки! Кто ж меня продал? А коргу я открыл! Докажите, что нет!
— Что тебе, нахалищу, доказывать? Мы воеводе докажем! Я ведь тоже со Стадухиным тот раз в море ходил, — сказал Василий Бугор. — Я знаю, докуда мы доходили.