Ченнинг прищурил глаза.
– Уверен, это имеет какое-то отношение к мифологии, однако меня она не интересует. – Он обладал хитростью лисы, однако не отличался ученостью. – Может, все-таки попытаешься? – Тон его смягчился, гнев постепенно проходил.
– Ничего экстраординарного. Сам понимаешь, какими могут быть эти длительные соглашения. – Стрела достигла цели, хотя шеф не повел и глазом. Сам он имел один весьма длительный деловой контракт во время рождественских праздников и с тех пор сам не свой. Николас подозревал: случилось нечто необычное. Или, напротив, не случилось. Он попытался завершить беседу. – Со мной все будет в порядке.
Сомнительно, но к чему ненужные признания? Это лишь сделает гипотетические предположения реальностью.
Ченнинг окинул его скептическим взглядом:
– А что насчет помолвки? С ней тоже будет все в порядке? Прости, я сильно сомневаюсь. Ты выглядишь чертовски отвратительно. Сложно представить, что эту помолвку ожидает лучшая участь.
– Помолвка продлится всего год. Как мы и договаривались, – твердо ответил Николас. Это было последнее проявление верности и благородства, которое он мог выказать Анноре.
Ченнинг вздохнул:
– Подозреваю, это означает, что ты отказываешься от работы. Довольно неловкое занятие для помолвленного мужчины. Что собираешься делать?
Николас пожал плечами. Аннора задавала ему тот же вопрос. Ни малейшего понятия.
– Лондон – любопытный город. Уверен, найду себе какое-нибудь занятие.
– Берроуз быстро узнает, что ты здесь, – предупредил шеф. – А ты не думал о том, чтобы вернуться домой? Это безопаснее. – Он потянулся и достал из кармана конверт. – Мисс Прайс-Эллис прислала деньги за помолвку. – Ченнинг помахал толстым конвертом.
– Я не могу их принять. – Господи, как тяжело отказываться от этих фунтов и того, что они означали. Мысленно Николас уже успел их потратить. Уход за Стефаном, наряды для сестер, утешение для матери. Однако его долг Анноре и так огромен. Да, она получила помолвку, однако, если слухи достигнут Хартшейвена, это долгожданное событие окажется окутанным мерзким шлейфом скандала.
Ченнинг протянул ему конверт:
– В таком случае сам отошли ей деньги.
Николас молча поднялся в частные апартаменты, где каждому из членов лиги принадлежала спальня. Эти комнаты не предназначались для работы. Дом на Джермин-стрит вовсе не был борделем. Комнаты давали джентльменам лиги желанное уединение. Большинству подчиненных Ченнинга было некуда пойти. Они нуждались в крыше над головой и хлебе насущном. По крайней мере, Ник испытывал острую потребность и в том и в другом, когда Ченнинг наткнулся на него в Ист-Энде.