— Почему он зол на меня? — спросил я, на что Пятница лишь пожал плечами и пробормотал "Не обращай внимания". Потом он закрыл глаза, указывая, что разговор окончен.
Так я и делал. Не обращал внимания.
Ясное дело, это злило Блэйни ещё больше. Он не хотел, чтобы его игнорировали, он хотел, чтобы все его видели. Чтобы все его боялись. Я этого не делал — и да, это подливало масла в огонь его ненависти.
Тем временем стоило задуматься о другом. Например, о том, что прошел слушок, будто капитану не хватало награбленного. Вот уже два месяца как мы не совершили ни одного налета, и пока наш заработок был едва более полпенни. По кораблю разносился шум недовольства, причем он исходил в основном из каюты капитана. Скоро стало всем ясно, что ему казалось, будто он придерживался условий сделки, но получал при этом одни гроши.
Какой сделки, спрашиваешь? Короче, как каперы мы обеспечивали присутствие Ее Величества; мы были кем-то вроде не завербованных солдат в ее войне против испанцев. В обмен нам позволялось совершать налеты на их корабли совершенно безнаказанно, читай: нам разрешалось брать у них все, что душе угодно. До сих пор мы так и делали.
Но ряды испанской флотилии редели с каждым днем. В портах ходила молва, что война шла к концу, что скоро подпишут мир.
Капитан Долзелл, стоит отдать ему справедливость, был прозорлив, и он, углядев, откуда дул ветер, решил, что нам, со скудной добычей, пришла пора действовать иначе, чем уговаривалось по свидетельству.
Капитан снял треуголку, смахнул пот с бровей, и снова надел шляпу. Трэффорд, старпом, стоял рядом с ним, когда тот обратился к нам:
— Этот налет озолотит нас всех, ребята, ваши карманы треснут по швам. Но я должен предупредить — и я подведу вас как капитан, если не сделаю этого, — что ради этой наживы придется рисковать.
Рисковать. Точно. Рисковать быть пойманными, наказанными и кончить на виселице.
Говорили, у висельника в кишках пусто. Штаны пирата сшивали у щиколоток, чтобы не вываливалось дерьмо. Больше всего меня пугало именно это унижение. Не хотел бы я, чтобы Кэролайн запомнила меня болтавшимся на веревке и смердящим дерьмом.
Не ради того, чтобы оказаться вне закона, стать пиратом, я покинул Бристоль. Если бы я остался на корабле и согласился с планом капитана, то так оно бы и вышло. За нами бы погнался объединенный флот Ост-Индской компании и Ее Величества.
Я присоединился к каперам не чтобы стать пиратом, но возвращаться домой без гроша в кармане тоже не входило в мои планы. Мне пришла в голову мысль, что я смогу откупиться от своих врагов, что если я вернусь с состоянием, то смогу заплатить за свою голову.