Маслов улыбнулся и продолжил:
— К нему обращаются самые разные организации и частные лица, уголовники, олигархи, чиновники из аппарата губернаторов и Администрации Президента. Утверждают, будто все они договорились, как говорится, артельно, и гарантируют ему полную неприкосновенность. Авторитет непререкаемый! Ты у него поинтересуйся «тибетскими рукописями», как договорились. Просто задай вопрос и потом сиди молча. Он сам все расскажет. Все, что сочтет нужным. Вопросы задавай любые, но лучше, если повторять не станешь. Не дави на него, он легко может рассердиться. Если не захочет отвечать — не ответит, а мне потом с ним еще работать и работать.
3. Санкт-Петербург. Суббота
Выглядел «непререкаемый авторитет» более чем скромно: клетчатая рубашка, знавшая лучшие времена, жилет, подбитый кроликом — в общем, выглядел не грозно, а скорее как-то… ожидающе.
Жил он в скромной квартире, состоявшей, казалось, в основном из книжных шкафов и стеллажей. Гостей встретил в тесноватой прихожей, поздоровался, представился Корсакову: «Гридас. Леонид Иович», — и пригласил в кабинет, просторный и удобный.
Усадил в кресла, попросил Юленьку, милую девушку, прибежавшую на зов, приготовить кофе, предложил курить и сам тотчас «перекусил» «беломорину», глубоко и с видимым удовольствием затянувшись едким дымом.
Пока готовили и подавали кофе, Гридас молчал, слушая Корсакова. Дождавшись паузы, положил папиросу в пепельницу и сказал:
— Понял вас, голубчик. Значит так.
Он помолчал несколько секунд, будто собираясь с мыслями, и начал.
— Тут необходимо уточнить. Вы ведете речь о тридцатых годах, а в те времена тибетских рукописей в России было много. Даже очень. Судя по тому, что вы рассказали, а еще больше по тому, как вы это рассказали, вас интересуют… — Гридас снова на мгновение замолчал, будто что-то обдумывая. — Ну, да, конечно… Вы что, гоняетесь за «золотом КПСС»? Или вы — историк НКВД и спецслужб?
Голос Гридаса задребезжал, и Корсаков не сразу понял, что хозяин смеется.
— Ну, да ладно, — дело ваше. Сейчас, извините, всяк по-своему с ума сходит. А что касается вашего интереса, то с «тибетскими рукописями» было так: они поступали в Россию по каналам НКВД, которые курировали, сражаясь друг с другом, Глеб Бокий и Яков Блюмкин. Сложилось даже мнение, что, Блюмкин, дескать, троцкист, а Бокий — против Троцкого. Ходил упорный слух, будто бы Бокий вообще исполнял совершенно секретное поручение самого Ленина и никому другому не подчинялся. Так это было на самом деле или нет, вообще-то говоря, неважно. Важно другое. По моим оценкам, в самом деле, подавляющая доля всех этих древностей привезена экспедициями Блюмкина или Бокия. Тут еще надо сказать, что экспедиции, которые контролировал Блюмкин, пришли в Тибет гораздо позднее тех, которые отправлял Бокий. Многие считают, что у Бокия было чуть ли не какое-то небесное знамение, но, по-моему, дело в другом. Бокий просто-напросто шел по пути, который ему был указан.