В тот памятный вечер они выпили немало, и утром следующего дня Стас, проснувшись, обнаружил себя спящим в одной постели с Валентиной. Все бы ничего, но по возрасту она годилась ему в матери. Стасу было двадцать четыре года, а Валентине – сорок девять.
Однако в постели она была дамочкой горячей, как говорится, в самом соку. Если не обращать внимания на ее полноватое, немолодое тело, на морщинки под глазами, на тени вокруг них, то Валя была очень даже ничего. В постельных делах она была опытной, умелой, раскованной, что, впрочем, было вполне естественно для женщины ее возраста.
– Стас, ну что же ты! – снова заглянула в дверь Валентина с сияющим лицом. – Ведь все остынет!
– Сейчас, – буркнул он хрипловатым спросонья голосом. – Встаю.
Он нехотя, с хрустом потянулся. Потом спустил ноги на пол и нащупал ими тапки. Вставать не хотелось. В постели было тепло и уютно, от подушки исходил тонкий, еле уловимый запах Валькиных духов «Пуазон».
Стас лениво встал, подошел к окну и несколько минут молча смотрел во двор. Затем он натянул на свою худую плечистую фигуру Валькин махровый халат, поплотнее подвязался поясом и пошел в ванную мыться. Глядя на свое отражение в зеркале, он почистил зубы и побрился. Затем, собрав русые волосы сзади хвостом и туго стянув их резинкой, он вышел на кухню.
Валентина стояла у плиты и заканчивала жарить яичницу с ветчиной. Она с удовольствием хлопотала, готовя завтрак для молодого любовника. Ее лицо было чисто вымыто и подкрашено, с утра она уже успела навести легкий марафет. На Валентине был надет пеньюар из черного шифона с оборками. Спереди глубокий запа́х приоткрывал ложбинку ее большой аппетитной груди. В этом просвечивающем пеньюаре Валя выглядела вполне соблазнительно. «Сорок пять – баба ягодка опять», – вспомнил Стас поговорку и в душе ухмыльнулся. – «Все бы хорошо, если бы она спиртным так не увлекалась», – подумал он.
Валя положила на стол приборы и поставила большие фарфоровые тарелки. По ее радостному лицу, блестящим глазам и слегка суетливым движениям было видно, что она старается угодить своему молодому любовнику.
– Вот, я тебе яичницу с ветчиной сделала, ешь, вкусно, – Валентина поставила перед ним наполненную тарелку. Сверху она щедро посыпала блюдо ароматной кинзой.
– Пахнет хорошо, – потянув носом, отозвался Стас.
Валентина села рядом, подперла щеку рукой и блестящими глазами смотрела, как Стас ест.
– Чего ты не завтракаешь? – спросил он. – Ты тоже давай.
– Да буду я, буду. Только сейчас я тебе еще бутерброд с сыром сделаю, для сытности.