— Что сказала тебе Энеш? — спросил Посалак у зятя.
— Много не пей, сказала.
— Если так, то давай-ка наливай, — весело приказал Посалак. — Нужно, конечно, уважать женщину, но действовать мужчина должен самостоятельно, по-мужски. — Посалак в упор посмотрел на Мусу, тот опустил глаза. — Давай-ка сейчас поднимем бокалы за здоровье наших милых женщин, которые так не любят, когда мы пьем! Слышишь, Гумры, за вас пьем! — зычно крикнул Посалак.
Голоса на мгновение стихли, а потом раздался взрыв смеха и нестройное "Спасибо!".
Ягмур налил в рюмки коньяк, пододвинул Мусе его нетронутую рюмку. Затем позвал Огулнияз:
— Тетя, аю, тетя! Слышите, на этот раз провозглашен тост лично за вас, за ваше здоровье! Очень просим, разрешите Мусе выпить глоток вина. Все гости просят вас об этом.
Ответа пришлось ждать недолго.
— Муса хорошо знает, что ему нужно делать, — загремел сверху ее голос. — О аллах, какой срам вы затеяли! Впервые вижу, чтобы зять сидел с тестем в его доме и пил водку. Спаси аллах! Подальше от нас!
— Хоть что-нибудь хорошее пожелайте, тетя! — обиделся Ягмур. — Разве можно людям, а тем более родственникам, желать разлуки? Наоборот, нужно желать их сближения. Разве есть что-нибудь лучше этого?
Огулнияз не дала Ягмуру договорить, — заглушая его последние слова, она крикнула:
— Ай, Муса, пока тебя не развратили окончательно, иди-ка домой поскорее. Кажется, получил достаточно в благодарность за свою помощь. Ай, слышишь?
Конечно, Муса слышал. Боясь, что жена позовет его вторично, смущенный оттого, что им так долго все занимаются, он отставил недопитый чай, поспешно поднялся.
6
Люблю раннее утро. Воробьи за окном начинают чирикать задолго до рассвета, будят меня, и я, улыбаясь, в полусне слушаю их. Особенно радостно поют птицы весной и в начале лета. В такие дни просыпаешься словно заново родившимся.
Подхожу к окну, распахиваю его пошире, и утренняя прохлада течет в мою комнату. Весенний воздух проникает в грудь.
Прямо под моим окном бегает человек в синем тренировочном костюме. Наверное, ему в это утро так же хорошо, как и мне. Да это же Майин друг! Совсем недавно он украдкой стучал в дверь Майи, а теперь бегает здесь, как хозяин. Недаром говорят: "Арендатор хозяина с земли сгонит!" У подъезда стоит Майя, разряженная как павлин, и что-то говорит своему усатику. А тот отмахивается и продолжает бегать.
Неожиданно я вспомнил, где встречался с ним. Это он подписывал мне прошлым летом курортную карту — я уезжал лечиться под Москву. Ловок доктор, ничего не скажешь, похоже, из тех, кто любит легкую жизнь. Вот и Майя до работы уже сбегала в магазин — две тяжелые сумки оттягивают ее руки.