— Хорошо, хорошо, дорогая. — Клеменс успокаивающе поднял руки. — Мы можем обо всем поговорить. Упреки, которые ты мне бросаешь, несомненно справедливы. Но что будет с нами? Я бы хотел, чтобы ты поняла, почему я так поступил.
— Кармен идет.
— Что ты сказала?
— Кармен идет. — Дэвина повела подбородком в сторону буфета. — Она несет тебе перекусить. Приятного аппетита, Клеменс.
Она повернулась и пошла, не обращая больше на него внимания.
Свежеиспеченные супруги ровно в восемь вечера исчезли под громкие приветствия и пожелания счастья, чтобы успеть на последний самолет из Рочестера в Лос-Анджелес, но после их отъезда праздник продолжался как ни в чем не бывало.
Родители невесты и впрямь не пожалели средств для развлечения гостей. Веселая музыка «кантри» сменялась благородными звуками вальса, а паузы занимали артисты варьете.
Последний из них, дрессировщик пуделей, закончил свой номер около двенадцати и освободил сцену для «Людей синих лугов», которые должны были, если потребуется, играть для самых рьяных полуночников хоть до рассвета.
К счастью для музыкантов, многие из приглашенных рано поднялись в этот день, чтобы вовремя прибыть в Сэлис, поэтому большинство гостей к часу ночи либо разбрелись по комнатам, либо отправились по домам.
Несмотря на это, совершенно обессиленная Дэвина добралась до своей комнаты лишь в три часа ночи.
Кармен еще не спала, когда она вошла, держа в руках сапожки.
Ночная лампа у кровати Кармен неярко светилась, смягчая резкие контуры мебели.
— Дэвина? — Кармен выпрямилась и широко распахнутыми глазами уставилась на подругу. — Я хочу тебе сказать, что ты просто великолепна. Папа был в полном восторге.
Улыбка Дэвины стала слегка натянутой.
— Спасибо. — Она села к туалетному столику и включила подсветку зеркала.
— Дэвина? — Голос Кармен слегка дрожал. — Папа мне все рассказал.
Бумажные платочки застряли в упаковке. Дэвина стала нервно их теребить, и в руках у нее оказалось сразу полпачки, явный перебор.
— Ты выйдешь за папу замуж? — Голосок Кармен звучал тоненько, почти по-детски, в нем слышались тысячи невысказанных страхов и вопросов, которые она не могла сформулировать.
Дэвина со вздохом бросила салфетки на стол и повернулась к Кармен.
— Не знаю, — негромко ответила она. — Мы ведь едва знакомы. На это нужно время, много времени.
— Но папа в тебя влюблен! — воскликнула Кармен, сияя глазами. — Он ужасно расстроен, что ты на него сердишься. Ах, Дэви, послушай, не валяй дурака. Прости моего папу, он не самый плохой из людей.
— Знаю, знаю, — попыталась успокоить ее Дэвина. — Но тебе не кажется, что небольшого наказания он все же заслуживает?