– Это наше с Витькой наследство, – почему-то шепотом сказала Настя. – Витьке потом отдадут кольцо, а мне – серьги. Ужас, какие старинные!
– Не повезло Витьке, – усмехнулся Коля. – Колечко-то того... простоватенькое. То ли дело серьги – тут одного только золота сколько...
– Что б ты понимал! – презрительно скривила губки Настя. – В кольце очень дорогой сапфир, поэтому оно даже дороже серег стоит.
– Так поменялась бы с Витькой! Все равно ему не носить ни серьги, ни кольцо. Украшения-то женские.
– Не хочу я этот сапфир! Мы с Витькой читали, что его называют камнем монахинь.
– Почему?
– Какая разница! Я не запомнила. Главное в том, что я не хочу быть монахиней.
– По-моему, Витька тоже не собирается монахом становиться.
– А для мужчин этот камень является символом власти и победы.
– Кто сказал? – очень огорчился такому Витькиному везению Брыкун.
– Я же говорю, в книжке написано.
– А откуда у вас такие украшения? Они что, тоже графские?
– Не знаю, графские или нет, но старинные. Восемнадцатого века. Во время революции наша прапрабабушка их с трудом сберегла. В какой-то конюшне закапывала. Еле потом нашла. Они ей от ее прапрабабушки достались.
– Ну вы, Шереметьевы, даете! – с уважением отметил Брыкун. – Сколько у вас, оказывается, семейных секретов. А ведь и не подумаешь, внешне вроде люди как люди. Как все вокруг. А у Витьки твоего джинсы даже хуже моих. Неужели нельзя ему получше купить, понавороченней?
– Все можно. Только нашему Витьке абсолютно все равно, что носить. Мама ему и то предлагает, и другое, а он все «отстань» да «отстань». А еще говорит, что все это – суета...
– А что «все это»?
– Ну... не знаю... я не очень его поняла. Он говорит, что деньги... то есть богатство... это все суетность... Так вроде...
– У вас, я гляжу, денег – куры не клюют, вот ему и суетность. Небось, он по-другому бы рассуждал, если бы пришлось, как мне, за кроссочами пол-Питера обегать, чтобы и помодней купить, и подешевле.
– Нет, ты Витьку не знаешь. Он не стал бы бегать. Он старые и немодные надел бы и пошел.
– Ну и дурак!
– Вот и я говорю! А папа говорит, что это ничего, потому что как только Витька в кого-нибудь влюбится, так сразу захочет получше приодеться.
– Ошибается ваш батяня! – хмуро проронил Брыкун.
– Почему это?
– Потому! Я гляжу, он в одних и тех же джинсах ходит, несмотря ни на что, и куртка на нем спортивная – все та же, синяя с белым.
– Значит, еще не влюбился, – вздохнула Настя и так томно посмотрела на Колю, что он даже закашлялся и решил срочно перевести разговор со скользкой темы на какую-нибудь другую. Он потрогал рукой толстую дверцу сейфа и спросил: