– Вы хотите сказать...
– Я хочу сказать... Послушайте, я не знаю, кто убийца. Но, по-моему, это был какой-то сумасшедший, который столкнулся с ней случайно. Наткнулся на нее и убил, верно? Случайная жертва.
– Не исключено, – сказал Карелла.
– Итак, я хочу сказать: если бы это произошло на прошлой неделе, я бы встретил ее в пятницу вечером. Потому что на прошлой неделе я занимался дома воскресным вечером. Я помню, что она звала меня пойти с ней на вечеринку в воскресенье, а я сказал: «Нет, мне надо заниматься». Или, если взять неделю ранее, тогда я выбрал для занятий субботу. Короче говоря, почему на этой неделе выпало именно на пятницу? Ведь я мог бы встретить ее вчера у театра и тогда бы ничего не случилось?
– Мистер Мур, – сказал Мейер, – в том случае, если это не был псих...
– Скорее всего это был псих. – Мур пристукнул кулаком по колену.
– Ну хорошо, – вздохнул Мейер и взглянул на Кареллу, желая, чтобы тот сделал ему знак, следует ли рассказывать об убийстве Пако Лопеса. Но на лице Кареллы прочесть ничего было нельзя. Это означало, что рассказывать не надо. – Но мы должны изучить любую возможность. Поэтому вам может показаться, что наши вопросы не относятся к делу. Приходится тем не менее задавать их.
– Понимаю, – сказал Мур.
– Как человек, самый близкий к мисс Андерсон...
– Ну, знаете, мать ее жива, – сказал Мур.
– Она живет в нашем городе?
– Нет, в Сан-Франциско.
– У мисс Андерсон были братья или сестры?
– Нет.
– Тогда в основном...
– Да, я полагаю, вы справедливо назвали меня самым близким...
– Вы, вероятно, говорили друг с другом о чем-то откровенно?
– Да.
– Она никогда не рассказывала вам об угрозах по телефону или в письмах?
– Нет.
– Не говорила, что кто-то следит за ней?
– Нет.
– Не говорила, что кто-то прячется в здании?
– Нет.
– Она не должна была деньги кому-нибудь?
– Нет.
– А ей никто не должен был деньги?
– Не знаю.
– Она имела отношение к наркотикам?
– Нет.
– Имела отношение к любой другой противозаконной деятельности?
– Нет.
– Она не получала подарков от незнакомых людей в последнее время? – спросил Карелла.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– В театре, – сказал Карелла. – Цветы... сладости? От неизвестных почитателей?
– Она никогда не упоминала об этом.
– С ней никогда не случалось ничего у двери, которая ведет на сцену?
– А что там могло случаться?
– Не поджидал ли ее там кто-нибудь, не пытался ли заговорить, прикоснуться...
– Вы имеете в виду охотников за автографами?
– Ну, любого, кто может стать слишком агрессивным.
– Нет.
– Или кого она отвергла...
– Нет.
– Ничего такого, что вы видели или о чем она позднее рассказывала вам?