может, скотина не придет, коровушка, вот это, идешь к лесному и просишь. А придешь вот, где скот пасут, поскотина, вот: «Праведный лес, зачем ты мою животину взял, я тебе не сулила и не отдавала, ты взял самовольно. Если ты мне ее не пригонишь, та я тебе закрещу все твои дороги, не дам тебе пешом ходить, не дам и на конях ходить. Закрещу твои все дороги большими соснами, толстыми елками. Во веки веков Амин».
Когда я шел к школе, в которой мы жили, на меня рычали все собаки.
Я пришел в школу, все всем рассказа! и показал. Одна за другой проявлялись какие-то аномалии в окружающем мире: на одной кассете появилось какое-то странное эхо, на другой все было еще хуже.
После каждой записи на кассете собиратель должен наговорить фамилию, имя, отчество, деревню, в которой живет информант. Так всегда делал и я. Но после данных одной из бабушек шел такой текст, который я соотнес с событиями того дня.
Пожилой голос: «У нас про это ничего не рассказывали».
Дальше шли мои слова: «Таисия Ивановна Силина, деревня Низ».
Голос кого-то из участников экспедиции: «Ты еще не ушел?»
Вновь пожилой: «Про это у нас ничего не говорили».
Я неверующий фольклорист. Я не верю в нечистую силу. Но было, поверьте, очень неприятно.
Впрочем, это забылось довольно скоро. Я продолжат ходить к Таисии Ивановне, записывал ее рассказы, просил посмотреть на чердаке оставшиеся записи.
Кончилась эта история довольно печально. В один из дней лил дождь, я понял, что Таисия Ивановна посмотрит записи на чердаке.
На следующий день, встретив меня, она сказала: «Слазила я на чердак, да не нашла ничего. А внучка моя, Аннушка, сказала, что они с Сережей два года назад все мои бумаги в макулатуру сдали».
«Физики» победили «лириков».
(В статье использованы материмы фольклорного архива лаборатории фольклора ИФФ РГГУ).
РУБЕЖ ВРЕМЕН
Валерия Шубина
Эссе о времени
Есть времена террора и войн и есть времена некоторой стабильности, когда кажется, что миром правит Разум, и его логика позволяет планировать будущее надолго вперед.
Есть времена детства, про которое кто-то придумал, что оно счастливое; юности, полной трудов, надежд и томлений; зрелости и старости, иногда достойной. А еще, говорят, есть период от сорока до пятидесяти, время особенно сокрушительного психологического кризиса, когда подсчитывают обломки несбывшихся надежд.
Есть времена стилей – в архитектуре зданий, архитектуре платья и архитектуре мыслей: время фижм и шпилек, Нанта и Ролана Барта, времена проектов и времена отчаянья…
А еще – мы совсем, кажется, о них забыли! – есть времена года.