— Ужасно неразборчиво написано, — сказал Редвуд, — и рука дрожащая, стариковская. Но все-таки странно… ребенок какой-то…
Прочитав несколько строк дальше, он вдруг воскликнул:
— Боже мой! Да это миссис Скиннер, которую мы потеряли было из виду!
На другой же день он, как снег на голову, обрушился на обитателей коттеджа Каддльса.
Миссис Скиннер рвала лук в огороде, когда увидала его у ворот коттеджа. Сначала она остолбенела, а потом сложила руки на груди и, трепеща всем телом, стала ожидать его приближения.
Рот ее то открывался, то закрывался, как бы желая произнести что-то, единственный зуб то показывался, то вновь прятался. В конце концов она непроизвольно и неожиданно для себя самой сделала книксен.
— Мне нужно было с вами повидаться, — сказал Редвуд.
— Милости просим, сэр! — отвечала миссис Скиннер.
— Где ваш муж?
— Я его не видала с тех пор, как живу здесь, сэр, и ни разу не получала письма.
— Вы, стало быть, не знаете, где он?
— Так как он не писал, сэр… — отвечала миссис Скиннер, стараясь отрезать Редвуду дорогу к дому.
— Никто не знает, что с ним случилось? — заметил Редвуд.
— Кажется, никто.
— Странно, что он никому не сказался.
— Да это у него всегда так, сэр! О себе позаботится, а о близких людях нет. Умный человек Скиннер, а всегда был такой.
— Где же ребенок? — внезапно спросил Редвуд. Миссис Скиннер притворилась не понявшей, о чем ее спрашивают.
— Да тот ребенок, которого вы кормите нашим порошком и который растет не по дням, а по часам…
Миссис Скиннер даже лук выронила.
— Право, сэр, я не понимаю, о чем вы говорите, — промямлила она, делая новый книксен. — Вот у моей дочери, сэр, у миссис Каддльс, есть ребенок.
— Покажите-ка мне его, — сказал Редвуд. Волей-неволей миссис Скиннер повела его к двери.
— Я действительно, сэр, дала его отцу остаточки порошка в жестянке, — заявила она, — а потом, кажется, захватила с собой еще немножечко, когда ушла с фермы. Собиралась-то ведь впопыхах… не до того было…
— Гм! — многозначительно произнес Редвуд, посмотрев на ребенка. — Гм!
Затем он расхвалил его миссис Каддльс, что, конечно, очень порадовало почтенную даму, на которую он после этого, однако, перестал обращать внимание.
— Ну, раз начали, так и продолжайте, — сказал он миссис Скиннер, уходя. — Только не разбрасывайте ее, пожалуйста, на этот раз.
— Не разбрасывать, сэр?.. Чего не разбрасывать?
— О, вы прекрасно понимаете что, — ответил Редвуд. По выражению лица старушки действительно видно было, что она понимает.
— А вы никому об этом не рассказывали? — продолжал Редвуд, — Ни родителям, ни сквайру, ни доктору, — никому?