Потом они выходили в длинных платьях декольте. Платья были одинаковые, и мы могли сравнить, кому из красавиц оно идет больше. Накрашенные лица напоминали застывшие маски, губы были подчеркнуты темным контуром. Волосы искусно уложены. Тазовые кости выступали вперед, готовые впиться в первого встречного. Тонкие икры и бедра, высокие каблуки-шпильки, на которых девушки чувствовали себя неуверенно. А кто, скажите, чувствует себя на них уверенно? Груди были или маленькие, как русский горошек, или вспухшие от силикона. Ягодицы напоминали неиспользованные ластики. Телодвижения могли восхитить любую опытную бандершу. Но глаза у них были, как у школьниц, они спрашивали: «Разве я не хороша? Посмотри, посмотри на меня! Я самая красивая. Правда?»
Время от времени у девушек брали интервью, расспрашивали об их увлечениях и планах на будущее. Им было велено держаться интеллигентно и живо интересоваться общественными проблемами. Главное умно улыбаться.
— Они ужасно молодые. Мне их даже жалко. Скорее бы уж снова начался футбол, — задумчиво сказала Аннунген.
Ночью мне приснился сон, в котором я была только наблюдателем, без роли. Проснувшись, я подумала, что наверняка читала или уже видела во сне нечто подобное. Отчасти это был фильм, который я смотрела через телеобъектив. Я видела выражения лиц, капельки пота на лбу, бегающие глаза, движение мышц, грязь под ногтями, кожу, уже тронутую старением, пятна на брюках, волоски в носу. Начало сна было неясным. Мужчины обнимались. Неуклюже и хлопая друг друга по спинам, словно они собирались перетаскивать забитую скотину. Потом все стало четким. Ландшафт, как будто из ковбойского фильма, с грубо сколоченными двухэтажными домами посреди необъятного хлебного поля.
У колодца сидел мужчина неопределенного возраста и мастерил что-то вроде дудочки. Он отделил кору от древесины и медленно снял ее. Потом с необыкновенной старательностью сделал на коре несколько надрезов. Я издали наблюдала за ним. Во сне мне пришло в голову, что он, возможно, знает о моем присутствии. Но он не показывал вида и занимался своим делом.
Более пожилой мужчина спускался с балкона второго этажа по наружной лестнице, держа руку на перилах. Длинная седая борода была заплетена в косу. Очевидно, чтобы компенсировать недостаток волос на голове. Я тут же прониклась к нему симпатией.
Какой-то юноша бегал вокруг дома с сачком для бабочек. Очень ловкий и гибкий, верхняя часть торса у него была обнажена. Тени и гладкая кожа подчеркивали игру внушительных мускулов. Это сон о страсти, подумала я во сне. Его плечи и кожа вокруг рта были покусаны насекомыми, что выглядело очень эротично, но я не пыталась заговорить с ним или остановить его. Неожиданно он поймал бабочку. Я видела кончики его пальцев совсем близко. Они были желтоватыми от никотина. На мгновение он поднял красивое создание к свету. Крылья бабочки трепетали, и мне был хорошо виден узор. Два синих крыла, и на каждом желтое пятно, похожее на глаз. Двумя пальцами, небрежно, он вытащил бабочку из сачка и быстро сунул в карман. В это время прилетела более красивая и крупная бабочка. Он поднял сачок и погнался за ней.