Когда пути воров расходятся
— Я отвезу тебя в аэропорт, — предложила Фрида.
— Спасибо! Но я лучше возьму такси. Ненавижу прощания, — отказалась Аннунген.
Накануне она весь день висела на телефоне. Словно в ней неожиданно заработала автоматическая коробка передач.
— Ты уверена? У тебя такой большой чемодан, — напомнила я.
— Абсолютно уверена. Мне надо пройти через это самостоятельно. Они ведь сожрут меня, когда я вернусь домой.
— Кто? Те, кто вымогали у тебя деньги? — осторожно спросила я.
— Я их больше не боюсь! Если вскрытие покажет, что это они убили Франка, я собственноручно осуществлю кровную месть! — прошипела она.
— А что считает полиция?
— Ничего. Они говорят только то, что могут доказать. Но я теперь, во всяком случае, сказала все, что знаю и что думаю. Теперь полиция должна действовать. У меня на руках двое маленьких детей.
— Я восхищаюсь твоей энергией, — пробормотала я.
— Энергией! Ты бы послушала его мать! Она переставила свою кровать обратно в спальню, потому что не могла поставить ее в Дрёбакском проливе. Она наточила все кухонные ножи и ведет долгие разговоры с полицией о том, что если они не найдут убийц Франка, она собственноручно убьет преступников, потому что знает, чем их можно заманить. Кроме того, она так стара, что терять ей нечего. Пусть приходят.
— Заманить их к себе? Каким образом? — с сомнением спросила я.
— Распустит слух о том, что деньги зашиты у нее в тюфяке.
— Она что, совсем спятила? — вмешалась в разговор Фрида.
— Спятила? Конечно! Но, Бог свидетель, она самая упрямая из всех, кого я знаю!
— Бедняга! Теперь тебе придется заботиться еще и о ней, — сочувственно сказала я.
— Не бойся, когда я разговаривала с ней сегодня утром, на это было не похоже. Она терпеть не может, чтобы о ней заботились. Она быстро устает от нас. Как она сама говорит: «Рождество, это само собой, ну и еще раз или два в году можно увидеться, а от большего увольте».
— Нужно признаться еще в одном, — сказала я, пытаясь справиться с позывами начинающегося поноса.
— В чем?
— Это я… Во всем виновата только я.
Аннунген с удивлением поглядела на меня. На ее лице были видны следы переживаний, выпавших на ее долю в последние сутки.
— Деньги лежат на моем счете. Те, что остались. А это немало.
— Какие деньги?
— Которые он выиграл на ипподроме, по их мнению.
Глаза Аннунген стали круглые и такие же голубые, какие были до того, как Франка нашли в Дрёбакском проливе. Очень тихо она села на стул и сложила руки на коленях.
— Значит, деньги все-таки существуют! Значит, он не спустил их на ипподроме! О Господи! Он отдал эти деньги тебе?