– С каких это пор Робинзон стал бедняжкой? – возразил Кинг.
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
– Я прогнал человека с работы. И что ты видишь в этом преступного?
– Гарольд каждый день кого-нибудь выгоняет, – промолвила Лиз беззаботным тоном.
– Вот видишь, – сказал Кинг. – Дорогая, если ты всерьез занимаешься бизнесом, то ты не должна задумываться...
– Все это так, но почему ты его выгнал? И как именно ты это сделал? Робинзоны были нашими друзьями.
– Друзьями? Только потому, что они несколько раз играли у нас в бридж?
– Это было далеко не несколько раз и они все-таки были нашими друзьями.
– Ну, хорошо. Предположим, что они и в самом деле были нашими друзьями. А теперь они перестали быть ими. – Кинг сделал паузу. – Он ставил меня в неудобное положение.
– Но это – не причина для того...
– Послушай, я ведь уже объяснял тебе, что он все разъездные расходы включал в цену туфель. Стоит какому-то идиоту придумать себе развлекательную поездку в Италию, как Робинзон тут же объявляет, будто он едет туда ради покупки шелковой подкладки, и без зазрения совести включает расходы на эту поездку в себестоимость туфель. Таким образом он вздувал накладные расходы, а это выставляло и фабрику, и самого меня в весьма невыгодном свете. Он занимался бесчестными махинациями и я неоднократно просил его пересмотреть свои взгляды на это. И ты прекрасно знаешь, что он отказался.
– И тогда ты его прогнал. Ты даже не дал ему возможности самому подать прошение об отставке.
Лиз Белью, которой уже давно надоели дома подобные разговоры, со скучающим видом полулежала на диване, все чаще поглядывая в сторону лестницы.
– Отставка? – сказал Кинг. – Какая, к черту, может быть отставка, если человек не делает свою работу как следует...
– А что будет, если он попытается найти себе новое место и при этом ему придется сказать своему новому нанимателю, что с прошлой работы его выгнали?
– Только уж самый круглый дурак станет говорить такое о себе. Если у Робинзона есть хоть капелька мозгов...
– Ты же прекрасно знаешь, что в этом случае обязательно наведут справки у Гренджера, как бы он сам себя ни отрекомендовал.
– Ну, что же, в таком случае ему следовало подумать об этом до того, как заниматься махинациями с отделом сбыта. Диана, он завышал продажную цену на столько, что мы все могли вылететь в трубу!
– Но ты не должен был проявлять к нему такую безжалостность!
– Безжалостность? Значит, я, по-твоему – безжалостный? – Он рассмеялся. – Лиз, неужели я – человек без жалости?
– Ты – душка, – сказала Лиз.
– Так все же – почему ты считаешь меня безжалостным? Только потому, что я предпочитаю действовать в то время, как другие только и заняты тем, что греют свои задницы на доходных креслах? Дорогая, пойми, наконец, что люди делятся на тех, кто действует, и на тех, кто сиднем сидит. И если кто предпринимает решительные действия, это вовсе не означает, что он...