Энергия внутри металлической банки на колесах напряглась до предела и зазвенела.
И я ощутила Анура.
Его колкую бороду на своем лице.
Увидела его яркие, оттененные черными густыми ресницами глаза.
Губы – на губах.
Почувствовала его дыхание и услышала, как он говорит успокоительные глупости, расслабляя и утешая меня. Что я умница, что я будущий великий маг, что я все делаю правильно и со всем справлюсь.
Его руки на моих плечах, на моей талии – там, под одеждой, хотя я оставалась полностью одетой…
Он был весь здесь – во плоти и в то же время нереальный, как лихорадочный сон; я отдавалась, полностью, как во время боя, – и в то же время мельком замечала перекошенные лица сотоварищей по дорожному движению и даже не хотела догадываться, что же видят они…
Атаман валялся где-то под задним сиденьем…
Москва началась и кончилась.
Мы были вместе целый магический круг.
Джип снова вернулся в Строгино… и в тот момент, когда Анур исчез из меня, от меня… снова сжавшись в единственную искру, заточенную в белемните, полностью израсходовав всю витальность Вадима, «мицубиси», уже свернувший с Кольцевой, тяжело съехал с дороги на газон и ткнулся в металлическую ограду.
Я вышла из внедорожника на ватных, непослушных ногах.
Разумеется, я была полностью одета, но все же в пыли, в грязи после сражения с Вадимом, в подсохших кляксах киселя от развоплощенной катаны, полностью обессилевшая, с несколькими свежими кровоточащими порезами, с встрепанными волосами. Вяло зашвырнула на переднее сиденье ключи от машины… и побрела прочь, оставив ее открытой. На ключах и на руле что-то пыхнуло, и потянулись дымки, как от гаснущей спички, – отчего-то я знала, что никаких причин приписать мне угон у полиции не будет. Может, Анур даже оставил там свои собственные отпечатки. Как я поняла… он был с юмором.
Тело издавало странные сигналы, которых я никогда не слышала, – чуть побаливала грудь, тянуло внизу живота. И это было приятно. Это была та часть моей сущности, которую я погребла под массивом своего экстрасенсорного Дара, чтобы никогда о ней не вспоминать. Несмотря на слова Наставницы о том, что подлинную целостность можно обрести лишь в любви. Во всех формах любви.
Я доковыляла до верного трамвая… Что бы я делала без трамваев? И, несмотря на неодобрительные взгляды сограждан, уже через пять минут была далеко от оставленного джипа. А через пятнадцать проехала мимо башен «Алых парусов» – только площадка, на которой происходило сражение, была с другой стороны. Вот и хорошо.
Добралась до дома, почти незримая, никем не остановленная и ничем не потревоженная.