- Так я и думал. Вы посадили моего сына в тюрьму, сэр.
Фред бледный и растрепанный, сорвался с места.
- Ничего подобного, папа! Я прошу тебя, не говори так!
- Я говорю правду. Ты что, считаешь, что я вру?!
Лэкнер встал между отцом и сыном.
- Сейчас не время для семейных ссор. Ведь все мы счастливы снова быть вместе, не так ли?
- Я не счастлив, - заявил Джонсон. - Мне отвратительно, и знаете, почему? Потому что этот коварный сукин сын, - он ткнул в меня дрожащим пальцем, - отравляет воздух моего дома! И я заявляю, что если он хоть минуту еще задержится здесь, я его убью к чертовой матери! - он сделал нетвердый шаг в моем направлении. - Ты понял, сукин ты сын?! Это ты, тварь, привез моего сына назад и посадил в тюрьму!
- Я его привез, но не я посадил его в тюрьму, - ответил я. - Эта мысль пришла в голову кому-то другому.
- Ты им эту мысль подсунул! Я знаю об этом! И ты тоже знаешь!
- Пожалуй, будет лучше, если я пойду, - обратился я к миссис Джонсон.
- Нет-нет, прошу вас! - она коснулась пальцами своего опухшего лица. - Он не в себе. Он весь день пил. Понимаете, Джерард очень впечатлительный... все это было для него слишком тяжким переживанием. Правда, милый?
- Не юли! - заявил он. - Ты юлила и стелилась всю жизнь, и я ничего не имею против, когда мы одни. Но мы не можем чувствовать себя в безопасности, когда этот человек находится в нашем доме! Он желает нам зла, и ты прекрасно знаешь это! И ели он отсюда не уберется, пока я считаю до десяти, я вышвырну его силой!
Я чуть не рассмеялся ему в лицо. Это был толстый нескладный увалень, и слова его были продиктованы лишь пьяным возбуждением. Возможно, когда-то много лет назад, он был в состоянии выполнить свою угрозу, но теперь был тяжел и преждевременно стар от пьянства. Его лицо и тело было покрыто таким толстым слоем жира, что я даже представить себе не мог, как он выглядел в годы молодости.
Джонсон принялся считать. Мы с Лэкнером, обменявшись взглядами, вышли из комнаты. Джонсон, не прерывая счета, последовал за ними до выхода и со стуком захлопнул за нашей спиной входную дверь.
- Господи! - сказал Лэкнер, - что толкает людей на такие выходки?!
- Пьянство, - ответил я, - это же законченный алкоголик.
- Это я вижу и сам. Но почему он так пьет?
- От обиды. От обиды, что является тем, кем является. Сидит в этой развалине уже неизвестно сколько лет, кажется, с тех времен, когда Фред был еще маленьким мальчиком. Пытается упиться до смерти - но безрезультатно.
- Несмотря ни на что, я не могу этого понять.
- Я тоже. У каждого пьяницы свои собственные мотивы. Но у всех один конец - размягчение мозга и цирроз печени.