Более широкое понимание болезни, в особенности усилившееся чувство болезни, является не только следствием последовательного анализа нарциссического защитного механизма и защит Я; последние, скорее, приводят к усиленной защите в форме негативного переноса. Ее смысл – ненависть к аналитику как нарушителю невротического равновесия. Но эта позиция уже содержит зародыш противоположной позиции, призванной оказывать всяческое содействие анализу. Пациент теперь вынужден полностью отдаться анализу, затем он начинает и в аналитике видеть человека, помогающего в беде, единственного, кто может сделать его здоровым. Здесь воля к выздоровлению получает прочное закрепление. Разумеется, эти установки теснейшим образом связаны с инфантильными тенденциями, страхом кастрации и инфантильной потребностью в защите.
3. Применение правила абстиненции
Если создание генитально-чувственного переноса необходимо с динамической и экономической точек зрения, то возникает технический вопрос: как понимать правило абстиненции, каким содержанием его нужно наполнить? Надо ли пресекать всякое сексуальное удовлетворение, и если не всякое, то какое? Иные аналитики понимают правило абстиненции так, что половой акт следует пресекать во всех случаях, за исключением супружеских отношений, и обосновывают это тем, что иначе не произойдет необходимого для переноса застоя и концентрации либидо. В противоположность этому нужно самым настоятельным образом указать на то, что запреты скорее препятствуют созданию позитивного переноса, чем способствуют ему. Следовательно, мы не считаем, что, например, запрет коитуса достигает желаемой цели. Но не следует ли, оставив в стороне некоторые исключения, отвергнуть эту меру и с общих позиций аналитической терапии? Не усиливает ли автоматически такой запрет невротическую исходную ситуацию, генитальную фрустрацию, вместо того чтобы ее устранить? В случае женщин, боящихся сексуальных отношений, и эрективно импотентных мужчин эта мера, несомненно, является врачебной ошибкой. Напротив: общее понимание нашей аналитической задачи заставляет нас только при особых обстоятельствах подвергать генитальность гнету актуальной фрустрации. Ведь все дело в том, что невроз и возник как раз из-за регрессии и отклонения либидо от генитальной ступени; поэтому высвобождение либидо из ложных фиксаций и его концентрация на генитальной зоне являются ближайшим техническим требованием. В целом поэтому надо стремиться пресекать с помощью интерпретаций догенитальную деятельность, но в то же время предоставить полную свободу для проявления генитальных тенденций. Запрет онанизма у пациентов, которые не онанировали, в тот момент, когда они преодолевают свой страх перед ним, был бы серьезной технической ошибкой. Напротив, мы согласны с мнением ряда опытных и беспристрастных аналитиков, что генитальный онанизм в течение долгого времени надо оставить в покое; и только тогда, когда онанизм или генитальный акт явно становится сопротивлением, его, как и все остальное, что выступает в качестве сопротивления, нужно устранить с помощью толкования и только в крайнем случае – посредством запрета. Но такое все же случается редко, почти исключительно при чрезмерной мастурбации. Подавляющее большинство наших больных, особенно женского пола, в ходе анализа нельзя подвергать генитальной фрустрации. Ведь именно появление генитального онанизма представляет собой первый надежный признак нового катексиса генитальной ступени, реактивации эротического чувства реальности.