Учитывая подобную деструктивную перспективу – и то, что она кажется прочно укоренившейся, – можно ли найти тут место для оптимизма? Согласно психологу университета Пенсильвании Мартину И. П. Селигману, вполне. В своей новаторской книге 1990 года «Как научиться оптимизму» Селигман исследует понятие оптимизма и выдвигает его определение, исходя из того, каким образом мы внутренне объясняем свои успехи и неудачи – он называет это присущим человеку «стилем объяснения».
По Селигману, поиск айсбергов является частью моего пессимистического стиля объяснения, – впрочем, это классическая черта неуверенного в себе человека. Однако, по его словам, и пессимистичный, и оптимистичный стиль является нашим выбором, поскольку – даже при пессимизме – у нас возникает убеждение относительно наших слабых способностей, что имеет мало общего с реальностью (по крайней мере, поначалу): то, что Селигман называет «выученная беспомощность».
Пессимисты воспринимают неудачи как «неизменные, распространяющиеся на все, что бы они ни делали, и они считают, что сами виноваты в этих неудачах», говорит Селигман. Неудачи являются отражением и подтверждением пессимистической неуверенности в себе и, таким образом, воспринимаются как окончательный вердикт. Оптимисты, напротив, объясняют неудачи не более чем неприятными временными препятствиями.
«Взгляните на связь между вашими убеждениями и последствиями, – говорит Селигман. – Пессимистические объяснения заключают в себе пассивное отношение и унылую безысходность, тогда как оптимистичные побуждают к действию».
СВЯЗЬ С КОНТРОЛЕМ
Пессимизм происходит из глубоко укоренившегося ощущения, что происходящие события не подвластны нашему контролю и потому, вероятнее всего (а то и неизбежно), неблагоприятны. Опять же, оптимисты уверены в обратном: они по большей части способны контролировать происходящее, а то, что не поддается контролю, не имеет значения или не стоит того, чтобы об этом размышлять.
Однако, как утверждает Селигман, оптимизму возможно научиться. Основной проблемой для пессимистов, по его словам, является теперь уже знакомая нам неуверенность в себе, вызванная негативным прошлым опытом: одно нагромождается на другое, выстраивая не вызывающую сомнений повесть о выученной беспомощности. Тем не менее если мы подвергнем сомнению такие негативные оценки (как в случае с примерами когнитивной поведенческой терапии (КПТ) в первой части), мы сможем «привить» себя от ощущения беспомощности, повернув ручку регулировки пессимизма/оптимизма в правильном направлении. В этом отношении оптимизм – подвергнутое сомнению пессимистичное повествование о неудачах. Следует «отучиться» от бессознательных, автоматических негативных реакций, чтобы сознательно идти в наступление.