.
«Конспиративное ядро» действовало и в 3-м лагерном отделении Степлага, где забастовщики боролись особенно упорно. Точно так же, как и в других особых лагерях, действительные вдохновители и организаторы волнений из числа украинских националистов сумели сохранить свою анонимность. Но легальная «лагерная комиссия», открыто заявившая о себе спустя некоторое время после начала волнений, интернациональная по своему составу и разношерстная по «окрасам» входивших в нее заключенных, существенно отличалась по своей организованности и внутренней структуре от достаточно аморфных комитетов Горлага и Речлага. «Лагерная комиссия» Степлага использовала модели украинского националистического подполья. Комиссия создала "центральный штаб сопротивления" и штабы сопротивления по лагерным пунктам, привлекла на свою сторону несколько сотен блатных. При комиссии были организованы отделы и службы — "военный отдел", "ударная группа", "служба безопасности" с комендатурой, сыскным бюро и тюрьмой, работала система караулов, постов и пикетов. Организаторам удалось наладить производство самодельного оружия — пик, сабель, гранат, самопалов и т. д. Комиссия выпускала бюллетени и листовки. В боевые формирования были привлечены не только наиболее активные украинские националисты, но и «чечены и уголовный рецидив».
Действовавшие в подполье, так и не выявленные лагерной агентурой руководители украинских националистов, вообще «западников», открыто своих целей не декларировали. Их позитивная программа не была озвучена, скорее всего, из-за ее очевидной несовместимости с какими бы то ни было «просоветскими» идеями и упованиями. В Степном лагере тайные лидеры движения, в конце концов, так и не удовлетворились «выбитыми» уступками и отвергли компромисс с властью, пусть даже и верховной. Они и их сознательные сторонники дольше сопротивлялись и, в конце концов, оказали вооруженное сопротивление карателям.
Во всех бастовавших лагерях «подпольщикам» было трудно в течение длительного времени удерживать массу заключенных в орбите своего влияния. Поэтому они достаточно часто вставали на путь насилия и угроз, манипулируя лагерной массовкой. «Гонения на заключенных, склонных к прекращению волынки», отмечались во всех особых лагерях, где происходили волнения. Особенно заметными эти явления становились на заключительных этапах волнений, когда основная масса заключенных, испуганная военными приготовлениями властей, явно обнаруживала готовность сдаться на милость победителя. При ликвидации беспорядков в 1-м лаготделении Горлага организаторы забастовки «всеми мерами стремились не допустить выхода заключенных за зону». Поначалу им это даже удалось. Когда на следующий день началась «операция по ликвидации волынки в жилой зоне» и «лояльно настроенные заключенные стали выходить за зону», они «встретили упорное сопротивление со стороны организаторов волынки, которые путем угроз и запугивания преградили путь к выходу заключенных за зону. Некоторые заключенные, желавшие выйти за зону, ими избивались»