Кроме того, окно, из которого стреляет снайпер, почти всегда засекается кем-то из прохожих. Потом, естественно, весь подъезд будет поквартирно опрошен: может быть, кто-нибудь что-нибудь заметил и запомнил.
Он сначала зашел в подъезд, из которого потом собирался уходить, поднялся на последний этаж, проверил, не повесил ли кто замок на чердачный люк. Нет, все было нормально.
«Обыкновенный советский бардак, — подумал снайпер, — но это и хорошо. Это облегчает мою жизнь».
Он спустился вниз, прошел вдоль дома два лестничных входа и поднялся наверх.
В Тирасполе еще не изжила себя привычка послевоенных советских городов — держать голубей. И они живут на многих чердаках. Для него это было всегда большой проблемой. Во-первых, от них на чердаке всегда ужасно грязно, всегда измажешься в свежем помете; во-вторых, за голубями, как правило, присматривает какой-нибудь сердобольный чудак. Он может неожиданно нагрянуть. Его придется застрелить, а это уж совсем лишние хлопоты. В-третьих, когда ведется прицельный огонь, голуби боятся хлопков выстрелов и создают страшную суматоху. Сразу видно, где, в каком месте работает снайпер.
На этом чердаке голубей не было.
Снайпер пошел в торцевую часть чердака. Там, в углу, он отодвинул от стены пару старых пыльных горбылей, отогнул край примыкающего к стене рубероида и достал спрятанную позавчера ночью винтовку.
С винтовки и прицела он снял мягкой тряпочкой пыль. «Ну, славный мой “Сваровский”, поработай!»
Он отогнул ржавые гвозди на чердачной раме, вынул стекло и в образовавшийся проем просунул винтовку. Вгляделся в прицел, ища цель.
Он решил для себя, что убьет сегодня трех человек — вполне хватит, чтобы неплохо заработать, поддержать свою репутацию у румынского вербовщика стрелков и создать шум в городе, возбудить панику, чтобы народ свободно не разгуливал по бульвару.
«Война ведь, чего они разгулялись?!.. Ну где же вы, мишени? Вот он, солдатик... Все ковыряется в своей нескладухе. Сейчас, подожди немножко, — и отдохнешь. Бабушка гуляет... А может, того, кто в коляске? Почему бы и нет? Бабушка уже отжила свое... Вот
цель! Вот она — парочка милуется на скамеечке. Как ты к нему прижалась, девочка... Долюбите друг друга на том свете...»
Солдатик сначала уткнулся простреленной головой в мотор, потом медленно сполз на асфальт.
Когда молодой человек дернулся и вскрикнул, девушка не сразу поняла, что произошло, и нежно погладила то место на его груди, откуда вдруг потекла красная жидкость. Она подняла руку к лицу, закричала, — и ей в голову ударила пуля.