Сцена!
Сцена, пока еще скрытая занавесом. На площади тихо, публика замерла в ожидании, но актеры уже на сцене, капокомико шепотом отдает последние указания…
Нет, не капокомико! То, что начиналось, — не комедия, не фарс. Мистерия! Страшная мистерия, которая называется…
…Шум, уже рядом, совсем близко. Негромкий голос часового. Кто-то приоткрывает занавес, готовясь произнести первую реплику…
…«Гибель Вавилона»! Все по правилам: сцена огромна, актеры не ждут выхода, они собрались по «беседкам», готовясь играть вместе, все сразу. Пэджэнты — скрытые тюлем повозки — вот-вот двинутся.
Но сначала — гонец. Вестник, герольд, Меркурий. Он спешит, зная, что публика заждалась.
— Гуаира! Mon Dieu! Где же вы?
Голос гонца звучит странно, как и положено в мистерии. Он кричит — шепотом. Такое нигде не услышишь, но в театре не бывает невозможного.
— Что случилось?
Несмотря на темноту, лицо дю Бартаса кажется белее мела. Не лицо — трагическая маска под мохнатой казацкой шапкой.
— Надо уходить, друг мой! Parbleu! To есть нет, уходить нельзя! В общем… Что мне делать?
Ответа он не ждет. Вестники не спрашивают, их дело — поведать ничего не подозревающим зрителям о том страшном, что вот-вот случится.
— Был совет… Рада — так ее, кажется, здесь называют. Генерала Джаджалия сняли с командования, вместо него назначен фельдмаршал-лейтенант Богун…
Странно, откуда шевалье берет эти звания? Впрочем, полковник Богун всегда считался правой рукой гетьмана.
Итак, Рада — ночью, тихо, без криков и ругани.
— Он приказал собрать все войска у переправ — все шестнадцать полков. Переправы, то есть эти… гати сейчас срочно укрепляют. Vieux diable! Гуаира, вы понимаете?
Я понимаю. Секрет мистерии прост. Усачи-запорожцы уже за Пляшивкой, не помогли ни заслоны, ни расстрелы…
— Бегут?
— Ну… Эвакуируются.
В его голосе проскользнул упрек. Бог Марс не мог вслух сказать о бегстве.
— Решено взять половину пушек, самых новых, всех лошадей и…
Мы одновременно обернулись в сторону погасших костров. Люди в белых свитках спали, не зная о том, что мистерия уже начинается.
— Их приказано не брать! Представляете, Гуаира? Никого не брать, у переправ выставить заслоны… Мои мушкетеры уже там, я ничего не мог сделать, мне приказали! Я пришел, чтобы забрать вас!..
Шепот исчез, крик вырвался наружу. Пикардиец бухнулся на землю, обхватил голову руками.
— Гуаира! Я ведь воевал! Я знаю, что такое приказ, но солдат нельзя бросать! Пусть эти люди — простые вилланы, но они смелы и отважны, они пришли сюда добровольно! Mort Dieu! Я пытался спорить, но вы ведь знаете мой русинский!..