Из Питера так и не позвонили. Петр вышел в коридор, заглянул в комнату своих сотрудников:
– От Назаровой по-прежнему ничего?
– Пока нет. А ты ее набери. – Посоветовала Надя.
– Татьяна сама звонила. Обещала перезвонить, и с концами… Так не делают.
Надя проявила женскую солидарность:
– Она на работе. Могли к начальству вызвать, или послать на происшествие. Ты-то должен это понимать?
– Не ожидал я от Тани… Она человек обязательный. – Насупился Петр.
– Зря переживаешь. Содержание письма она тебе пересказала. Ничего нового ты все равно не увидишь. Освободится, пришлет.
– Петро, поделись со стариком, что ты обо всем этом думаешь? – Вмешался в разговор супругов Грыжин: – У Мурта сын нашелся, у ленинградки муж. Они больше не наши клиенты? Мы что, заканчиваем расследование?
– Погоди, батя. Не все так просто… Кстати, об эстонце. Он сказал, на каком языке получил письмо от сына?
– С Муртом Надя говорила. Вот жену и пытай, сынок. – Проворчал Грыжин.
– Нет, этого он не сказал. Я, поинтересовалась, узнал ли он почерк Матти. Мурт ответил, что сын давно не пишет письма рукой. А спросить на каком языке, мне в голову не пришло. – Призналась Надя: – А это важно?
– Для меня важно. Соедини меня, пожалуйста, с Адресом, – попросил Ерожин. Надя открыла папку с договором, где имелись координаты эстонского фермера и набрала номер:
– Господин Мурт? Вас беспокоит Надежда Ерожина из Москвы. Мой муж хочет задать вам несколько вопросов. Передаю ему трубку.
– Господин Мурт, здравствуйте. Жена вас зря напугала, у меня к вам только один вопрос. На каком языке письмо сына?
– На эстонском, конечно. Мы между собой общаемся по-русски только в присутствии русских.
– Спасибо, господин Мурт. Всего хорошего.
– Ерожин положил трубку и ушел к себе. Через минуту вернулся:
– Где Михеев?
– Ты же его сам с утра погнал на Каширку. – Напомнила мужу Надя.
– Возраст, Надюха. Первые признаки склероза.
Грыжин, раскладывая деньги по конвертам, замечание Ерожин без внимания не оставил:
– Ты, Петро, о чем? Хочешь сказать, когда проживешь с мое, станешь совсем идиотом?
– А ты, батя, чем там занимаешься? – Ушел от ответа Петр Григорьевич.
– Зарплату вам готовлю. Если так дела пойдут, видно, последнюю. – Проворчал отставной генерал.
– Денежки дело серьезное, вот и не отвлекайся. Может быть, я так с женой кокетничаю… – ухмыльнулся подполковник.
Надя притворилась обиженной:
– Это ты, оказывается, со мной так кокетничаешь? С какой целью?
– Раз Глеба нет, придется задействовать тебя.
– На каком фронте, господин директор?
– Понимаешь, я уверен, что письмо Мурту сначала написали по-русски, а потом перевели. В Москве переводчиков с английского до черта, с немецкого тоже и так далее. А вот переводчиков с эстонского, вовсе не много. Постарайся найти того, кто сделал перевод письма Матти.