Когда через год на смену Черненко пришел Михаил Горбачев, оптимизм Рейгана только окреп. Он говорил своим соратникам, что мечтает свозить нового советского лидера на экскурсию, чтобы показать район, где живет американский рабочий класс. Как вспоминал один из биографов Рейгана, президент представлял себе, как бы «вертолет снизился, и Рейган пригласил бы Горбачева постучаться в двери и спросить жителей поселка, «что они думают о нашей системе». А рабочие рассказали бы ему, до чего чудесно жить в Америке». Все это убедило бы Советский Союз присоединиться к глобальному движению в сторону демократии, а это, в свою очередь, привело бы к установлению мира, – потому что «правительства, которые опираются на согласие тех, кем они правят, не ведут войн со своими соседями» – это основополагающий принцип, определяющий вильсоновскую точку зрения на международный порядок.
Свою концепцию Рейган решил применить в вопросе контроля ядерных вооружений и на саммите в Рейкьявике в 1986 году предложил Горбачеву ликвидировать все системы доставки ядерных боезарядов, при этом сохраняя и наращивая противоракетные системы. В результате была бы достигнута одна из целей Рейгана, о которой он часто заявлял: избавиться от самой возможности ядерной войны, ликвидировав необходимый для нее наступательный потенциал и ограничив нарушителя договоренности системами противоракетной обороны. Подобная идея не укладывалась в рамки представлений Горбачева, именно поэтому тот энергично торговался за второстепенную оговорку об ограничении испытаний систем противоракетной обороны «лабораторными условиями». (Предложение о ликвидации средств доставки ядерного оружия в любом случае было нереализуемым на практике, потому что против него крайне резко выступали премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер и президент Франции Франсуа Миттеран – они были убеждены, что Европу нельзя защитить без ядерного оружия, и свои независимые средства устрашения рассматривали как последнюю страховку.) Многие годы спустя я поинтересовался у советского посла Анатолия Добрынина, почему Советы не предложили какой-нибудь компромисс по вопросу испытаний. Он ответил: «Потому что нам и в голову не приходило, что Рейган может просто покинуть переговоры».
Горбачев старался противопоставить идеям Рейгана концепцию советской реформы. Но к 1980-м годам «равновесие сил», на которое десятки лет своего правления неустанно ссылались советские руководители, обернулось против них самих. Неработоспособная экономическая модель оказалась не в состоянии выдержать четыре десятилетия имперской экспансии во всех направлениях.