Велемила так обрадовалась, что тут же и принялась за дело, — будто насилу их дождалась, и мать проводила ее в баню, даже не успевшую остыть после мытья приехавших.
— Вот как внук бабке рад — торопится познакомиться скорее! — улыбался муж Велеськи, изборский воевода Стеня, скрывая за улыбкой смятение и тревогу. Дивляна сразу вспомнила одного из двух парней, что пять лет назад прибыли в Ладогу с Вестмаром Лисом: даже вязаная шапочка та же, только светлая бородка отросла да лицом уже не растерянный мальчик, а зрелый муж.
Все обошлось благополучно — крепкая, сильная Велемила, которой зимой сравнялось семнадцать, родила такого же крепкого, горластого мальчишку. По варяжскому обычаю Стеня взял его на руки, окропил водой и нарек Трюггвардом. Ни у него, ни у Велемилы в земле западных кривичей не было никаких корней, и он выбрал сыну имя в честь самого знаменитого из своих свейских предков, однако изборские женщины тут же стали звать младенца Турушкой и Труворушкой.
— Лучше бы уж тогда Зимобором[24] назвали, коли наши имена нехороши! — ворчала Милорада. — Всегда-то молодые лучше знают! Глупее вас выдумывали обычай!
Стосковавшись более чем за полгода в чужом городе, Велемила не хотела отпускать родных — да и как ехать, если санный путь рушится? Порой старуха Марена еще скребла по закромам, сыпала из складок шубы последние остатки снега, и тогда нанесенные теплым ветром разрушения скрывались под свежим тонким одеялом, придавая земле такой вид, будто зима вечна, — но никто не верил. Ехать по льду становилось опасно — в такой же вот день погиб молодой радимичский князь, провалившись с конем в полынью, не видную под тонким слоем пороши. Река уже подтаивала у берегов, лед посерел, напитавшись влагой, и по всему выходило, что домой ладожане вернутся только после ледохода, по весенней воде.
После Медвежьего дня павечерницы прекращаются, теперь по вечерам молодежь собиралась на буграх — первых, что освобождаются от снега, — чтобы песни петь да круги водить. Возле Изборска тоже имелась своя Красная горка, где девушки сходились перед закатом. Дивляна с другими молодыми женщинами тоже порой ходила — посмотреть издалека на веселье, порадоваться скорому теплу. Каждую новую примету весны она подбирала и прятала, будто драгоценную бусину, — неужели она когда-либо раньше умела так сильно радоваться всему этому?
С высоты, на которой расположился город Изборск, открывался очень широкий вид, и уже ясно было, как много прорех пробил Ярило своим солнечным копьем в белом платье Марены: истасканное, грязно-серое, оно лежало лоскутьями, а сквозь дыры виднелась черная земля с жухлой травой. А солнце, все ярче и теплее разгораясь с каждым днем, безжалостно рвало лоскуты, сбрасывая ветхое платье, чтобы одеть землю в новое, зеленое, расцвеченное яркими красками цветов.