– А что, попы не помогли ей? – спросил я.
– Да больная некрещеная, а муж ее замсекретаря обкома КПРФ К., если слышал, – нельзя ей в церковь по-любому. Не поймет их Зюганов.
– Да что они, докладывать ему в Москву будут?
– И без них хватает кому доложить, церковь – это дело публичное, а клиенты хотят сделать все по-тихому.
Не подозревая никакого подвоха, я согласился.
Примерно через час ко мне в дверь позвонил мужчина лет сорока, худой и с усталым, изможденным лицом. Одет он был по тем временам дорого, но без изыска – в кожане, бобровой шапке и импортных сапогах. Позади него робко топталась средних лет женщина в норковом манто и в норковой же шляпе. Лицо у нее было серым, глаза прятала, на лице вымученная улыбка.
– Я от Лены, – сказал К., перешагнув порог, за ним последовала и дамочка.
Познакомились. Женщину звали Варварой, мужчину Анатолием. Оба, конечно, с отчествами, но я их сейчас не помню, да я и сразу стал обращаться к ним без этого пресловутого отчества.
– Вот что, господа, – сказал я им, – я у себя дома не практикую. У вас есть…
Анатолий не дал мне договорить:
– О чем вопрос? Можно в нашей квартире. Внизу нас машина ждет – мигом доставит. Мы в ней подождем вас.
Я вышел следом за ними минут через десять, прихватив с собой в бауле все необходимое, приготовленное мной тотчас же после звонка Елены. Около подъезда уже урчала мотором черная «Волга». Анатолий был за рулем, и он пригласил меня сесть рядом – Варвара располагалась на заднем сиденье.
– С чего все началось? – начал я разговор, как только мы поехали.
– Летом мы с женой отдыхали в Болтове – это деревня в Сузунском районе, дом там снимали, – стал рассказывать Анатолий, – и жена нечаянно задавила козленка у одной бабки вечером в потемках. Как оказалось, она была местной повитухой и слыла ведьмой. Мы ей деньги предлагали хорошие, как за взрослого козла, но она наотрез отказалась, говорит, мол, вы мне не козленочка задавили, а ребеночка. Сумасшедшая какая-то. И Варьку прокляла за любимого козлика. Мы этому значения не придали, а через пару недель жена слабеть стала, потом обливаться, дальше – больше.
Анатолий нервно закурил, затем продолжил:
– У нее не то приступы начались, не то что-то еще, криком исходить стала, да еще с матом. В общем, какая-то сила стала на нее действовать, и тогда бедняга становилась такой буйной, что мы с сыном вдвоем не в силах были сдержать ее на месте. В общем, неуправляемой стала, а ведь была такая веселая, общительная. А сын у нас недавно женился, так я был вынужден квартиру разменять, сына отселить, чтобы невестка и их родня жену такой не видели.