После этого металлические ворота отъехали в сторону, и ей было разрешено пройти внутрь. Несколько лестничных пролетов, громыхающие при ходьбе металлические мостки, висящие над внутренним двориком, потом несколько лестничных пролетов вниз. Офицер сопровождения отпер дверь в комнату свиданий и пропустил ее вперед.
– Что именно вы передаете задержанному?
– Вот. Личные вещи. Теплый свитер.
– Сигареты передаете?
– Нет. Он у меня не курит.
Офицер усмехнулся. Ему ужасно хотелось спросить у этой маленькой женщины, почему именно ее мужчина не курит? Неужели боится не вырасти? Он, однако, сдержался.
– Ждите. Его сейчас приведут. У вас будет десять минут.
– Хорошо.
Потом дверь хлопнула еще раз. Режиссера пропустили внутрь и заперли за ним дверь. Он прошел и молча сел на неудобную, привинченную к полу скамейку.
– Привет.
Ей хотелось плакать, но она сдерживалась. Потом, уже выйдя обратно на продуваемую ветром с Невы набережную, она обязательно расплачется. Но не сейчас.
– Как тебя здесь кормят?
– Ничего. Спасибо. Как дела в театре?
– О чем ты? Какой, к черту, театр?
– Ну, рано или поздно это ведь кончится. Я выйду отсюда, и мы снова будем работать в театре.
Они еще помолчали. Потом она все-таки сказала:
– Расскажи им, из-за чего вы поругались.
– Обойдутся.
– Если ты будешь молчать, они тебя посадят.
– Наверное, посадят, да.
– Зачем тебе все это нужно? Расскажи им все как есть. Объясни, что дело всего-навсего в том, что он хотел, чтобы я ушла к нему. Расскажи, как он швырялся деньгами и кричал, что в отличие от тебя способен меня обеспечить, – и все кончится.
– Ничего не кончится.
– Почему?
– Ты думаешь, они не понимают, что я ни при чем? Просто эта штука так устроена. Им нужно кого-нибудь посадить, а я – самая подходящая кандидатура. И что бы я им ни рассказал, если им это нужно, они все равно меня посадят. По-другому эти люди просто не умеют. Им обязательно нужно посадить кого-нибудь маленького и бессловесного. В этом смысле никого лучше меня им просто не найти.
– Но это же несправедливо!
– Справедливость придумана для больших людей. А мы – маленькие. Маленьким надеяться не на что. Если сказали сидеть, придется сидеть.
Она не вытерпела и все-таки заплакала. Тихо, будто боясь его разозлить. Она сидела за столом, вздрагивала плечами и прижимала к лицу носовой платок, а мужчина, которого она так сильно любила, просто молча сидел напротив нее.
12
Стоявший на столе городской телефон зазвонил. Капитан Осипов снял трубку и представился.
– Да, здравствуйте. Да, узнал. Нет, товарищ майор уже ушел. Ну не знаю…. может быть, часа полтора назад. А что, мобильный не отвечает? Ну, тогда не знаю. Да, всего доброго.