Блэкторн посмотрел на нее, на Фудзико, потом снова на нее:
– Вы хотите сказать, что я самурай? Что господин Торанага сделал меня самураем?
– Я не знаю, Андзин-сан. Но еще не случалось такого, чтобы хатамото не был самураем. – Марико повернулась и задала вопрос Оми. Тот нетерпеливо покачал головой и что-то ответил. – Оми-сан тоже такого не знает. Конечно, носить мечи во всех случаях, даже в присутствии господина Торанаги, – особая привилегия хатамото. Это его долг, поскольку он – пользующийся безусловным доверием приближенный. Только хатамото имеет право требовать немедленной аудиенции у господина…
Блэкторн взял короткий меч и заткнул его за пояс, потом проделал то же с другим, длинным клинком, приняв за образец то, как носил мечи Оми. Вооружившись, он почувствовал себя лучше.
– Аригато годзаймасита, Фудзико-сан, – поблагодарил он спокойно.
Та опустила глаза и тихонько ответила. Марико перевела:
– Фудзико-сан говорит: «Если разрешите, господин, поскольку вы должны быстро и хорошо выучить наш язык, я хочу почтительно указать, что одного домо более чем достаточно для мужчины. Аригато, с добавлением или без добавления годзаймасита, – излишняя вежливость, это выражение, которое употребляют только женщины».
– Хай. Домо. Вакаримас, Фудзико-сан. – Блэкторн впервые внимательно посмотрел на нее, как бы заново узнавая. Он увидел пот на лбу, узкие глаза, квадратное лицо и зубы как у хорька. – Пожалуйста, скажите моей наложнице, что в данном случае я не считаю аригато годзаймасита излишней вежливостью по отношению к ней.
Ябу еще раз взглянул на мечи. Блэкторн сидел скрестив ноги на подушке перед ним, на почетном месте. Сбоку от чужеземца устроилась Марико, сзади него маячил Игураси. Они находились в главной комнате дома-крепости.
Оми кончил рассказывать.
Ябу пожал плечами:
– Ты вел себя неправильно, племянник. Это обязанность наложницы – защищать Андзин-сан и его имущество. Конечно, он теперь имеет право носить мечи. Да, ты неправильно повел это дело. Я ясно дал понять, что Андзин-сан – мой почетный гость. Извинись перед ним.
Оми немедленно опустился перед Блэкторном на колени и поклонился:
– Извините меня за ошибку, Андзин-сан. – Он слышал, как Марико перевела, что чужеземец принимает извинение. Оми поклонился еще раз и спокойно вернулся назад, на свое место. Но внутренне он не был спокоен. Теперь им полностью овладела идея убить Ябу.
Он замыслил неслыханную вещь – убить сюзерена и главу своего клана.
Причина коренилась не в том, что его вынудили публично извиниться перед чужеземцем. Здесь Ябу был прав. Оми знал, что проявил ненужное рвение, исполняя глупый приказ дяди отобрать пистолеты этим же вечером. Куда проще было бы подождать, чтобы затем украсть или как-нибудь испортить.