Ниндзина, круглолицего крестьянина с крепкими зубами, особенно заботило присутствие множества самураев:
– Мура-сан, прошу прощения, но вы совершаете ошибку. Этим утром было небольшое землетрясение, это знак богов, предзнаменование. Вы совершаете ужасную ошибку, Мура-сан.
– Что сделано, то сделано, Ниндзин. Забудь об этом.
– Как я могу? Когда в моем погребе…
– Кое-что есть и в моем погребе. У меня самого полно всякого, – вмешался Уо, больше уже не улыбаясь.
– Нигде ничего нет. Ничего, друзья, – предупредил Мура осторожно. – Нет и не было.
По его приказу тридцать коку риса, украденных у самураев, были припрятаны по всей деревне вместе с другими припасами, снаряжением – и оружием…
– Не надо оружия! – убеждал его тогда Уо. – Рис – да, конечно, но не оружие!
– Надвигается война.
– Нам не разрешается иметь оружие, – кричал Ниндзин.
Мура фыркнул:
– Это новый закон, ему всего двадцать лет. Прежде у нас имелось какое угодно оружие, и мы не были привязаны к деревне. Могли ходить куда захотим и делать что хотим. Крестьяне становились ратниками, рыбаками, торговцами, даже самураями. Некоторым это удавалось. Вы знаете, что я говорю правду.
– Да, но теперь другое время, Мура-сан, совсем другое. Тайко приказал, чтобы все стало по-иному!
– Скоро будет по-прежнему. Мы снова пойдем воевать.
– Тогда давайте подождем, – просил Ниндзин, – ну, пожалуйста! Пока это противозаконно. Если закон изменится – другое дело. Значит, такова карма. Тайко издал указ: не иметь оружия. Никакого. Под страхом немедленной казни.
– Да откройте вы все глаза! Тайко умер! И я вам говорю, скоро Оми-сан придется готовить людей к войне. Большинство из нас должны будут воевать, понимаете? Мы ловим рыбу и воюем, все в свое время. Разве не так?
– Да, Мура-сан, – согласился Уо, подавляя страх. – До тайко мы не были так привязаны к одному месту.
– Нас поймают, они нас поймают. – Ниндзин даже вспотел. – Они не пощадят нас. Сварят в кипятке, как того чужеземца.
– Помалкивай о чужеземце!
– Послушайте, друзья, – произнес Мура, – у нас больше никогда не будет такой возможности. Это послано нам Богом. Или богами. Мы должны припрятать каждый нож, меч, мушкет, щит, лук, каждую стрелу или пику, какие только сможем раздобыть. Самураи подумают, что их украли другие самураи – разве мало их съехалось сюда со всей провинции Идзу? И разве один самурай поверит другому? Мы должны отобрать у них исключительное право на войну. Мой отец был убит в бою – как и твой, и вот его. Ниндзин, в скольких битвах ты участвовал – десяти, да? Уо, а ты? В двадцати? Тридцати?