– Что произошло потом?
– К месту состязаний явились не все лица, сделавшие ставки, и бои были отложены. Я поехал в питомник, оставил там собак, которых мы собирались использовать, а когда вернулся домой, Пилар уже не было. Она пришла позже, когда я уже спал, сказав, что гуляла, чтобы успокоить нервы.
– В котором часу это было?
– Поздно ночью, точно не скажу.
– Вам это не показалось странным?
– Я не придал этому значения. Но когда узнал, что в эту самую ночь убили Валентину…
– Вы подумали про свою жену.
– Да.
– Конечно, вы могли подумать и про другое. Про то, как замечательно вышло, что ей взбрело в голову отправиться на прогулку, и теперь обвинить ее во всем ничего не стоит.
– Я не убивал Валентину, клянусь. Я не уверен даже, что это дело рук Пилар, ведь, в конце концов, она моя жена.
– А вы испанский кабальеро, – вновь начал закипать Гарсон.
– С вами я не буду разговаривать.
Я опасалась худшего.
– Тут тебе не курорт, будешь разговаривать, с кем тебе прикажут.
– С вами не буду.
– Это вы устроили обыск у меня дома? – вклинилась я.
– Нет, не я. Даже не знаю, о чем вы говорите.
– Кто-то обыскал мою квартиру и убил собаку Лусены. Наверняка искали его бухгалтерскую книгу. Вы об этом не знали?
– Нет.
– Однако это не могла быть и ваша жена. Вероятней всего, она и не подозревала о существовании этой тетради.
– Это не так. Я ей о тетради рассказал.
– Рассказали, что у вашей любовницы имеются против вас улики?
– Да, чтобы Пилар оставила меня в покое и не требовала бросить Валентину.
Заметив, что над нами вновь явно сгущаются тучи, я поспешила позвать охранника, чтобы он увел подозреваемого. Пока на этом допрос закончился. Гарсон пыхтел, словно кастрюля-скороварка.
– Вы не представляете, до чего мне жаль, что я полицейский, – сказал он.
– Почему?
– Потому что, если бы я им не был, я бы сейчас устроил этому типу веселую жизнь…
Не обращая на него внимания, я собирала свои вещи.
– Куда это вы? – спросил он.
– Ухожу. Вы знаете, который час?
– Уже поздно, конечно, но если мы до конца используем ситуацию… Подозреваемые устали, и, наверное, им будет труднее запираться.
– Труднее будет мне. Они только что признались нам в убийстве, Гарсон. У меня голова кругом идет и нервы на пределе. Мне сейчас необходимо переварить все, что я услышала, принять душ, поесть… Да и вам это не помешало бы.
– Я прекрасно себя чувствую.
– А завтра будете себя чувствовать еще лучше. Поезжайте-ка вы куда-нибудь поужинать со своим сыном.
– С моим сыном? Он уже неделя как улетел. Я не смог даже с ним попрощаться. Он оставил мне записку на холодильнике.