– Сколько я твержу тебе, чтобы ты сменил адвоката, – сказала она, передавая мужу газетную вырезку. – За это время мы успели бы не только получить деньги, но и истратить их. Что за радость, если нам сунут деньги в гроб, как индейцам.
Полковник прочитал вырезку двухлетней давности. Затем положил ее в карман рубашки, висевшей за дверью.
– Дело в том, что для смены адвоката тоже нужны деньги.
– Ничего подобного, – решительно возразила женщина. – Мы можем им написать, чтобы они вычли эти деньги из пенсии, когда выхлопочут ее. Это единственный способ их заинтересовать.
И вот в субботу полковник отправился к своему адвокату. Адвокат беззаботно покачивался в гамаке. Это был огромный негр, у которого в верхней челюсти сохранилось только два резца. Он сунул ноги в сандалии на деревянной подошве и открыл окно кабинета. Под окном стояла пыльная пианола, заваленная рулонами бумаги, старыми бухгалтерскими книгами с прикрепленными к ним вырезками из «Диарио офисиаль» и разрозненными бюллетенями Инспекторского надзора. Пианола без клавиш служила также и столом. Прежде чем объяснить причину своего прихода, полковник высказал беспокойство состоянием дела.
– Я же вас предупреждал, что такие дела не решаются в несколько дней, – сказал адвокат, воспользовавшись паузой. Его совсем разморило от жары. Он откинул спинку раздвижного кресла и почти лежал в нем, обмахиваясь рекламной брошюрой. – Мои доверенные лица постоянно пишут мне, что не следует терять надежды.
– И это тянется уже пятнадцать лет, – сказал полковник. – Похоже на сказку про белого бычка.
Адвокат пустился в весьма красноречивые описания административного лабиринта. Кресло было слишком узким для его перезрелых ягодиц.
– Пятнадцать лет назад было легче, – сказал он. – Тогда существовала муниципальная ассоциация ветеранов, в которую входили люди из обеих партий. – Он втянул в легкие обжигающий воздух и изрек, будто сам только что это придумал: – В единстве – сила.
– Для меня это не подходит, – сказал полковник, впервые осознав свое одиночество. – Все мои товарищи умерли, дожидаясь почты.
Но адвокат продолжал твердить свое:
– Закон был принят слишком поздно. Не всем повезло, как вам: в двадцать лет вы были уже полковником. Кроме того, закон не указывал, откуда взять деньги на пенсии, так что правительству пришлось перекраивать бюджет.
Старая песня. Каждый раз, слушая ее, полковник испытывал глухую досаду.
– Мы не просим милостыни, – сказал он. – Мы не просим об одолжении. Мы рисковали шкурой, чтобы спасти Республику.
Адвокат развел руками.