– Долг! – фыркнул Вьюргахихх. – Что вы понимаете… Или вы имели в виду игорный долг? Сто комплектов тылового провианта, что ушли в неизвестном до сих пор направлении в уплату долговых обязательств одного подпольного карточного турнира среди низовых чинов Тринадцатого Континентального Разящего корпуса вооруженных сил метрополии Эллемар…
– Эхлиамар! – в один голос воскликнули капитан Лгоумаа и оба сержанта, и даже сухие тонкие губы полковника шевельнулись им в унисон.
– В моей практике бывали самые разные встречи, – сказал гранд-адмирал. – Да и подчиненные мои далеко не образцы благонравия. Но, признаю, давненько не случалось мне оказаться в столь изысканном обществе. Мятежники, клятвопреступники и воры… что еще нужно, чтобы отдохнуть душой от государственных забот? Кстати, у вас ведь нет иллюзий, что вы сможете покинуть эти гостеприимные пределы так же легко, как сюда и проникли?.. И, пока вы, господа нечестивцы, продумываете ответ на мой последний вопрос, который я даже не задаю в силу его очевидности, позволю себе обратиться к янрирру Кырхангу оррэ Монкаузи. Из какой адской бездны вы вдруг воротились в этот мир после стольких лет забвения и, самое главное, зачем? Ведь о вас благополучно позабыли и друзья и враги… Вы-то что здесь потеряли?!
Военспец Кырханг неожиданно широко улыбнулся.
– Если место, откуда я пришел, назвать адом, то здесь – адские котельные, – сказал он. – Вас неверно информировали: я пришел сюда из рая, который бесспорно заслужил. Но даже в раю бывают каникулы, мой гранд-адмирал.
– Хм… Я уже прикидываю, на какие излюбленные пороки потрачу вознаграждение, полученное от коллег из Департамента внешней разведки Красной Руки за вашу голову…
Взгляд гранд-адмирала, только что исполненный глумливого веселья, вдруг сделался чрезвычайно озабоченным. Всем на мгновение показалось, что он едва удерживается от того, чтобы протереть глаза.
– А вы кто такой, янрирр? – прохрипел Вьюргахихх, привставая со своей скамьи.
Его рука простерлась в направлении Дези.
Женщина медленно откинула капюшон.
Оцепеневшие зрители потрясенно, с бегущими по коже мурашками, наблюдали за тем, как тонкое, прекрасное человеческое лицо меняется на их глазах, тает, будто восковая маска на огне, и превращается в жесткое и свирепое лицо немолодого эхайнского воина. Редкие, коротко стриженные волосы на обтянутом коричневой кожей черепе. Глубоко запавшие глаза, словно два озерка магмы в базальтовых кавернах. Бледный застарелый шрам, ветвистым морозным узором протянувшийся от левой брови через всю скулу до краешка рта. Облик, никому здесь, кроме гранд-адмирала, не знакомый, и все же будящий необъяснимую тревогу, если только не назвать это чувство страхом. Как если бы вдруг посреди сборища живых восстал из забытой могилы потревоженный мертвец.