– Кстати, как он там? – оживился командор.
– Ситуация нормализовалась, – уклончиво ответил капрал.
– Странно, – вдруг сказал Ниденталь на лимбургском. – Он говорит, у станции нет собственной двигательной установки. И в то же время ее периодически извлекают из экзометрии в субсвет. Каким образом? Что-то не сходится.
– А ведь и верно, – сказал Оберт, также на лимбургском. – Капрал снова юлит. А я все гадал, отчего он так сопит и бегает глазками, когда излагает нам новую версию ситуации.
– Конечно, – согласился командор Хендрикс. – У него такая работа. И он с ней неважно справляется. Постоянно пробалтывается.
– Вы опять за свое, – сказал Даринуэрн с укоризной. – Теперь-то уж чего таиться?
– Мы обсуждали вашу ложь, – хладнокровно сказал командор Хендрикс.
– Какую именно? – печально усмехнулся эхайн.
– Допустим, этот пейзаж, – охотно ответил командор. – Откуда он срисован?
– Точно не знаю, – сказал Дарнуэрн. – Очень похоже на Тиралингскую саванну. Это на Эхитуафле. Удивительно красивое место.
– Своими глазами видели?
– Никогда. Только мечтал.
– Это вы и имели в виду, когда клялись, что никогда не бывали по ту сторону изолирующего поля?
– Разумеется.
– А насчет того, что кто-то кого-то непрерывно жрет?
– Так оно и есть. Это дикая саванна, рай для охотников. Одно из тех мест, где у охотника и жертвы примерно равные шансы.
Командор Хендрикс окинул пасмурным взглядом людей, что терпеливо ждали их возвращения неподалеку, и тяжко вздохнул.
– Что ж, пойдемте, – сказал он печально.
Когда они оказались в привычном окружении – хотя редко случалось, чтобы практически все жители поселка собирались в одном месте, – былая уверенность вдруг оставила командора. Врать он ненавидел, да и не умел никогда. Хорошо было капралу – его хотя бы пытались этому научить… Старательно глядя поверх голов, что давало ему некоторый шанс ни с кем не пересекаться взглядами, сообщив голосу предельную значительность, Хендрикс объявил:
– Пункт связи не функционирует. Нам не удалось передать свои координаты, как мы на то рассчитывали… – Помолчав, зачем-то уточнил: – Это правда.
После невероятно долгого молчания Тони Дюваль, который как всегда оказался в первых рядах, недоверчиво спросил:
– И это все, что вы можете нам сказать?
Оберт, кусая губы, поискал взглядом Клэр Монфор. Хорошо, что ее не оказалось в первых рядах…
– Тони, – позвал он негромко.
Юноша обратил к нему искаженное обидой лицо.
– Мы что, напрасно все затеяли? – продолжал он.
– Тони! – прошипел Оберт и дернул его за рукав.
– Не хочу больше вас слушать, – сказал тот, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.