– Ах, они, кровопийцы! – возмутилась я. – Да за что же их тогда Пресветлыми называют?
– Тс–с–с–сс… – Костлявая рука Чумы зажала мне рот. – Осторожнее, девочка! Гнев богов ужасен! Они и тебе отомстить могут, тем более и родилась ты против их воли…
– Как же так?
– А вот так! – Чума довольно хмыкнула. – Наш–то род давно хочет с богами поквитаться. Уж больно жадными они стали. Живут за счет человеческих душ – и все время сильнее и сильнее от этого становятся. Жиреют. А сами–то, как ты, – тут тощий палец Чумы указал на мою маску, – вот так же лицо закрывают, и никто никогда без масок их не видел!
«Да уж, – тут же подумала я, – скрывают – значит, есть, что скрывать!»
– Ох, чую я, девочка, – между тем продолжала изливать душу Чума, – придется еще тебе столкнуться с Пресветлыми богами на узенькой дорожке! – «Пресветлыми» она произнесла – словно выплюнула. То ли от избытка вина, то ли от избытка родственных чувств тетка привлекла мою голову к себе на плечо и принялась любовно поглаживать спутанные рыжие волосы. Я не сопротивлялась. Наоборот, удивительное тепло наполнило мою душу. И пахло теперь от Чумы совсем не противно, а как–то по–женски, даже по–девичьи – нежными лесными фиалками.
В таком приятном расслаблении мы провели несколько минут, но потом Чума взяла себя в руки и шумно высморкалась в оборку нарядного белоснежного савана. И хотя она тщательно скрывала от меня свое лицо, я была готова дать на отсечение правую руку, что видела: в ужасных глазницах Чумы сверкнули капли чистых материнских слез.
– Прости, девочка, отвлеклась. А ведь я к тебе по делу! – Чума вновь говорила властно и холодно. – Матушка Смерть твоей помощи просит, а мне велела пособить тебе всем, чем только смогу!
Определенно, слишком многие за последнюю пару дней ощутили потребность в моей помощи!
– Неладное творится в твоей семье, ой, неладное! – рассказывала Чума. – После исчезновения Альзиры король долго горевал, но потом одумался, объявил принца Ульриха наследником престола и серьезно взялся воспитывать будущего властелина. Принц радовал всем – и умом, и душевными качествами, и настоящим талантом к воинскому искусству (тут мой рот сам собой расплылся от уха до уха). Вот только лицом юный принц пошел в короля–папеньку, и поэтому с младых лет тоже вынужден был носить черную маску. О тебе в то время король Мор и слыхом не слыхивал. Когда принцу исполнилось два годика, король рассудил, что негоже двум мужчинам жить без женского присмотра, и женился вторично. Жену на этот раз он выбрал подстать себе – могущественную черную фею. Молодая жена вскоре тоже порадовала короля детьми, как и первая супруга, подарив ему близнецов, брата и сестру. Великие силы предопределили рождение этих детей, сами Пресветлые боги нарекли им имена – Страх и Ужас. Король Мор был недоволен, но подлые боги, преследуя одним им ведомые цели, сумели усыпить его бдительность, предрекая детям славное будущее. Вскоре после рождения детей умерла королева–фея, и король, рассудив, что, видно, не суждено ему стать счастливым в личной жизни, остался один, с тремя детишками на руках. Вот только брат с сестрой, достигнув тринадцати лет, решили самостоятельно править государством. Заточили наследника престола, вместе с его воспитателем–эльфом, в подземелье, а батюшку–короля (я громко ахнула) то ли околдовали, то ли тоже куда–то спрятали. И такие злодейства они творить начали, что сама Смерть ужаснулась и решила призвать неразумных внуков к ответу. Только не послушались они бабушку: им–де сами Пресветлые боги покровительствуют. Вот и велела матушка Смерть тебе кланяться, – Чума и в самом деле склонила передо мной голову, – и помощи твоей просить – вызволить брата твоего единокровного из заточения, и отца своего спасти, если это еще возможно.